Главный режиссер Театра РОСТА в декабре выступил режиссером Церемонии вручения главной зрительской премии «Звезда Театрала». В интервью Александр Нестеров рассказал о том, какую роль музыка играет в его жизни и как Театр РОСТА стремится дарить зрителю надежду.
– Александр, вы занимаетесь музыкой с самого детства, долгие годы играли в музыкальных спектаклях, а сейчас их ставите. Скажите, в чем секрет хорошего современного музыкального спектакля?
– Мне кажется, всегда самым важным компонентом является удачная запоминающаяся музыка, которая потом еще долго крутится в голове. Здесь важно правильно найти автора музыки. Это уже полдела. В музыкальном спектакле, конечно, также важна и драматическая основа, сама идея. Или мы берем какое-то классическое произведение, или пишем его заново. Но ключевое – это музыкальное решение спектакля. Это залог успеха и огромная проблема для многих. Иногда кажется, что для большинства…
– А можете поподробней объяснить?
– Знаете, для меня вообще все очень просто. Если я выхожу с музыкального спектакля, напеваю и хочу послушать прозвучавшую музыку ещё раз, значит, это композиторская удача. В нашей стране есть очень красивые и очень дорогие музыкальные спектакли. Очень-очень дорогие и очень-очень музыкальные. В них роскошные костюмы, безумные декорации. Десятки миллионов рублей «разбрызганы» по сценическому пространству. А выходишь после таких постановок и ни одной мелодии вспомнить не можешь. И наоборот, спектакль может быть небольшим, не таким дорогим, не таким масштабным. А песни потом слушают и напевают. В этом разница. Естественно, музыкальный спектакль требует намного больше затрат, чем драматический. При наличии идеи, хорошего материала и хороших артистов, имея три стула, две «тряпки», можно сделать очень кассовый драматический спектакль. И, кстати, мы это доказали нашей новой премьерой «Пацаны». Она основана на историях молодых людей, их детских воспоминаниях и фантазиях. Спектакль требовал минимальных финансовых затрат, а зрителям очень полюбился. Музыкальный спектакль – это сразу деньги, потому что это другой свет, другие костюмы, это аранжировки или живое исполнение оркестра, что ещё дороже. Совершенно другой масштаб.
– В музыкальном спектакле и требования к актерам другие.
– Мне кажется, что в последнее время несколько театральных институтов уже это поняли. Настолько жанр прижился, что к нему стали готовить целенаправленно. Я окончил один из первых курсов Факультета эстрады ГИТИСа. Сейчас это Факультет новых направлений сценических искусств, где мы с Нонной Валентиновной Гришаевой выпустили наш первый курс, который сейчас частично вошёл в труппу нашего театра и в труппы других известных московских театров. Чем мы очень гордимся! Так вот, я окончил в 2004 году курс Геннадия Хазанова. У нас был экспериментальный курс, часть педагогов была из Щукинского училища, а часть из ГИТИСа. При этом у нас был большой акцент на музыку. Преподавались такие предметы, как пантомима, жонглирование, степ и так далее. Уже тогда чувствовалось, что необходимо растить синтетических артистов. Сейчас, мне кажется, на это делают акцент многие театральные институты.
Сегодня все поняли интерес к музыкальным спектаклям, поэтому и абитуриентов набирают поющих. Мы, например, не поющих не брали вообще. Смотрели, чтобы человек был пластичен, хорошо двигался и пел. Меня этому учил наш прекрасный мастер, ушедший от нас, Михаил Борисов. Великий педагог, потрясающий режиссёр! Он всегда говорил, что «воспитанное» тело – это половина профессии. Человек, который с детства танцевал, он в сценическом пространстве, в любой роли, даже абсолютно драматической, существует иначе. Поющий человек интонационно слышит характер персонажа. И реагирует его организм совершенно по-другому.
– Вы в одном интервью рассказывали, насколько важно делать спектакль понятным. Наверное, музыка как такой универсальный язык помогает вам в этом?
– Я, например, не занимаюсь мюзиклами в чистом виде. Может быть, в планах у меня это есть. Но сейчас я делаю именно музыкальные спектакли. Разница между этими жанрами очень большая. В них совершенно разное количество музыкальных номеров. Для меня все равно преобладающей является драматическая составляющая. И мои актеры в музыкальных спектаклях играют в таком же режиме, как в драматическом спектакле. Просто ещё и поют, и танцуют. Я не называю это мюзиклом. Я принципиально называю свои спектакли музыкально-драматическими.
А что касается понятности – это просто моё кредо. Кто-то может меня обвинить, что моё искусство чересчур коммерческое. Но это не так. Когда я только начал заниматься этой профессией, то ставил в основном антрепризные спектакли. Я этого совершенно не стесняюсь, потому что хорошая антреприза, как лакмус, показывает, насколько спектакль востребованный. И я являюсь поборником той теории, что спектакль изначально должен быть рассчитан на достаточно широкую аудиторию, чтобы он был экономически целесообразен. У нас сейчас времена такие. Ну нет такого финансирования, чтобы мы могли позволить себе абсолютно лабораторное, экспериментальное творчество. Особенно если речь идет о государственном театре. Мы должны зарабатывать, обеспечивать нашим артистам достойную зарплату, осуществлять новые постановки. Когда я начинаю ту или иную работу, я думаю, кому она будет нужна. И, как правило, не ошибаюсь. Поэтому без ложной скромности могу сказать, что мои спектакли продаются очень хорошо. При этом я также стремлюсь к повышению художественного уровня своих работ. Я много чем недоволен, есть к чему стремиться, чему учиться. И я обязательно буду совершенствоваться столько, сколько Господь мне отведёт.
– Ваша «Бесприданница» была в шорт-листе премии «Звезда Театрала» в номинации «Лучший музыкальный спектакль». Расскажите, в чем особенность этой работы и как она создавалась?
– «Бесприданница» – это очень важный для меня спектакль. Это второй раз в моей жизни, когда я прикоснулся к классическому произведению. Первое прикосновение к классике было в «Ревизоре», нашем музыкальном спектакле, который до сих пор является бестселлером Театра РОСТА. «Бесприданница» – это второй раз, когда я рискнул взяться за такое знаменитое, такое любимое всем произведение. Как мы знаем, есть музыкальный фильм, который все любят, Эльдара Александровича Рязанова с потрясающей музыкой Андрея Петрова, сильными актерскими работами. В общем, это был большой риск. Но мне показалось, что я имею на это право, поскольку у меня было некое решение. Я с самого начала настаивал на том, что мне неинтересна история негодяя, одурманившего, надурившего бедную несчастную девушку. В моей «Бесприданнице» Паратов любит Ларису. Это, может быть, противоречит большинству традиционных трактовок пьесы, но это моё высказывание. Мне кажется, что зрители его оценили. Для меня важно, чтобы история была о безусловно трагической любви, но именно любви. И причина этой трагедии в том, что Паратов не мог поступить иначе. А не просто потому, что он такой подонок и мерзавец.
Мне кажется, это ещё и композиторская удача. Я взял человека, которого почти не знал до этого – композитора Александра Бараева. Он написал замечательную музыку. Зрители просят нас начать выпускать ее на дисках или на флешках, продавать отдельно саундтреки к спектаклю. И я очень этим горжусь. Еще прекрасные стихи, написанные Вениамином Борисовым, сыном того самого Михаила Борисовича Борисова, которого я сегодня вспоминал…
Трагедия Ларисы находится в череде трагедий женских персонажей, начиная с античности. Это происходило всегда. И до сих пор происходит с молодыми девушками. Бесприданниц много и сейчас. Я надеюсь, что наш спектакль действительно делает классику нескучной. Для меня это очень важно – рассказать историю таким языком, чтобы юный зритель с интересом сидел, не заглядывая в свой телефон.
– Вы назвали «Бесприданницу» рискованной постановкой. У вас в репертуаре есть еще одна, как мне кажется, рискованная работа. Как вы придумали спектакль «Лучший город Земли»? И сколько городов вы сейчас охватили этим проектом?
– Мы сыграли около 15 спектаклей в 7 или 8 регионах страны. Недавно вернулись из Магадана. Сейчас у нас в планах еще пять или шесть городов до лета. И хочется еще больше! Идея возникла следующим образом. Я увидел проект своего друга, прекрасного композитора, музыканта, выдающегося Николая Чермошенцева, который выступает музыкальным аранжировщиком в некоторых моих спектаклях. В частности, в постановке «Люся. Признание в любви» в Театре Вахтангова. Коля пригласил меня на свой телевизионный проект «Музобразие». В нем молодые музыканты делятся на две команды. Им даётся час и одинаковые стихи. За это время участники должны на наших глазах создать песни. И меня это настолько впечатлило, что я захотел связать эту идею с театральным действом. Так и родился спектакль «Лучший город Земли». Это очень добрая история об искренней любви к своей малой родине. Многие люди видят в своих городах только плохое. А мы приезжаем и абсолютно юмористическим, современным языком рассказываем о том, что вокруг много прекрасного. Любой город Земли может стать лучшим, если относиться к нему с любовью.
Во время спектакля мы каждый раз создаём песню на глазах у зрителей и с их помощью. После этого она дарится городу. Песню о Нижнем Новгороде уже спела и записала Лариса Долина, песню о Москве – Диана Гурцкая, песню о Казани – Алсу. Я надеюсь, что список звёзд будет расширяться и дальше. Это абсолютно иммерсивная комедия. Зрители по-настоящему включены в действие.
Наши спектакли – это не урок краеведения. Мы создали увлекательный комедийный спектакль, в котором присутствует некий фокус. Я очень горжусь тем, что делают на сцене в этом спектакле поэт-импровизатор Вениамин Борисов и композитор Николай Чермошенцев. Никто в мире не сможет сделать так, как они.
Люди в зале до сих пор не верят, что это происходит на их глазах, что это возможно. Мы написали уже 15–17 песен. Об одной Москве целых четыре.
– А какой ваш лучший город Земли?
– А мой лучший город земли – это, конечно, Москва. Город, в котором я родился. Как и любой другой москвич, иногда очень хочу отсюда куда-нибудь уехать на время. Но всегда вскоре хочу вернуться обратно. Для меня это центр моей творческой силы. Здесь театр, в котором я служу, и здесь люди, которых я люблю, мои актеры, мои коллеги, мои друзья. Лучший город Земли – это город, который подарил тебя миру. Мой город – Москва.
Я вижу, как многие люди просто привыкают к тому, что свое надо ругать. Это абсолютно неправильно. Пойди и сделай что-то для того места, в котором ты живёшь. Не жди, что само устроится, сделает кто-то другой. Мы живём в страшное, трагическое время. Сейчас время делать и создавать, несмотря ни на что. Наша миссия как деятелей культуры именно в этом. Нам не место в политике. Мы должны заниматься своим делом: дарить людям надежду, говорить о вечных ценностях, с одной стороны, отвлекать, а с другой – воспитывать. Слоган нашего Театра РОСТА – «Растем вместе с театром». Мы работаем и для самых маленьких зрителей, и для самых взрослых. Каким-то образом заставить их всех поверить в хорошее – это наша цель. И лично моё мнение – сейчас не время для трагедий. Мои слова могут показаться кому-то дикими, но я убежден, что сейчас комедии нужнее.
– Получается, при выборе пьес вы ориентируетесь именно на это? И как вы взаимодействуете с художественным руководителем Нонной Валентиновной при формировании репертуара?
– С Нонной Валентиновной мы, естественно, все обговариваем. Несмотря на то, что мы – муж и жена, у нас есть, так сказать, субординация. Я – главный режиссёр, она – художественный руководитель. И без её поддержки я не начинаю проекты в рамках Театра РОСТА. Но мы с ней, как правило, смотрим в одну сторону не только в жизненном, но и в творческом смысле. Хотя бывает, что нам нравятся разные вещи и спорим мы нередко. Но чаще мы как-то вместе понимаем, что хорошо, а что плохо. И вместе ошибаемся. Мне кажется, наш творческий тандем можно назвать успешным, без всякой ложной скромности.
– Каковы планы Театра РОСТА на вторую половину сезона?
– Валерий Архипов, наш большой друг, замечательный режиссёр и хореограф, балетмейстер, выпустил в нашем театре спектакль «Фрёкен Сталь и горе-грабители», премьера которого прошла 7 декабря. Это было ярко и здорово. Это новая страница в истории нашего театра, потому что спектакль отличается от всего, что было здесь поставлено. И мы ждем, что эта постановка очень полюбится широкой возрастной аудитории. Для нас она станет главным событием уходящего года. Замечательная шведская сказка, которую прочла Нонна Валентиновна и сразу этим загорелась. Главная героиня – учительница, которая расследует преступления.
В ближайшее время будут «Отцы и дети» Тургенева. Мы сделаем все возможное, чтобы это был не скучный Тургенев, а зрелищный Тургенев, хорошо сыгранный и поставленный. Еще мечтаем, что весной у нас появится спектакль для малышей «Ежик в тумане». Добрая сказка для маленьких зрителей, которые растут вместе с нашим театром. А дальше – кое-что тайное. Я планирую приступить к постановке для женщин…
– Нонна Валентиновна рассказывала, что вы хотите поставить «Тайну третьей планеты».
– Это наша мечта. Мы гордимся тем, что посотрудничали с великим композитором Александром Сергеевичем Зацепиным. «Иван Царевич и Серый Волк» – хит нашего театра. И это эксклюзив Александра Сергеевича для нас в плане музыки. Мы так хотим поработать ещё! Наш дорогой друг Сергей Плотов и Александр Сергеевич написали «Тайну третьей планеты» как театральный сюжет, пьесу. Музыку мы знаем и любим с детства. Но кое-что написано специально для театра. Пока нам немного не хватает средств. И я надеюсь, что в ближайшее время мы их накопим и воплотим наши мечты. Очень хочется выпустить еще одну работу с Александром Сергеевичем, которого мы любим безумно. Он не просто великий композитор. Это огромное сердце! Общение с ним — праздник. Первое время он на каждый наш спектакль приходил лично. Иногда специально прилетал из Франции. Соприкасаться с его музыкой и с ним как с человеком – необыкновенное счастье.
– Вы всегда параллельно работали и в кино, и в театре…
– Я начинал с кино. Попал в него учеником 10-го класса. И сейчас в жизни сложилось так, что артистом я работаю именно там. В театре почти не выхожу на сцену как актёр. Но, честно говоря, чувствую, что мне это необходимо. Начинаю к этому идти. Например, я выхожу на сцену в спектакле «Лучший город Земли». Было очень забавно, артисты нашего театра не знали меня в такой роли. А теперь все время уговаривают меня ввестись и в другие работы. Я пока сдержанно отношусь к этому, на все просто может не хватить сил. Но мне очень хочется продолжать и актерскую свою деятельность, в кино в частности. К сожалению, не всегда получается играть в том, в чем хочется. Но слава богу, каждый год появляются какие-то симпатичные, пускай и небольшие роли в хороших кинопроектах. Так же и с телевидением. Сейчас идет проект «История большой страны». Это юмористическое скетч-шоу для канала «Россия 1». Мы любим его за то, что каждый новый скетч – это, по сути, новый образ. А для нас, носителей Вахтанговской школы, это самый большой кайф. Сыграть в одном скетче бомжа, в другом – лорда, потом врача и тут же мужа-неудачника. Хочется побольше прекрасных ролей и для меня, и для Нонны Валентиновны. Конечно, во главу угла мы ставим театр, но и кино любим. Нонна Валентиновна сейчас вошла в новую стадию своей актерской формы, ей можно и нужно играть большие, мощные и драматические роли. Я очень для неё этого хочу.
– Вы – главный режиссер Театра РОСТА, ставите и в других театрах, вы – киноактер. А еще вы отец и муж – это тоже важные роли. Как удается все это совмещать?
– Надо любить то, что делаешь. – И просто делать? – Это может банально звучать, но, да, просто делать. Я спасаюсь этим разнообразием дел, потому что самое сложное, особенно в наше непростое время, – сидеть в новостной ленте. Сейчас я как никогда чувствую, что мне нужно больше, нужно работать и работать. Главное, чтобы качество этой работы не падало. А так, работа – прекрасна, еще лучше, что её много. Пусть её будет ещё больше и у меня, и у моих коллег по театральному поприщу.
– Александр, вы занимаетесь музыкой с самого детства, долгие годы играли в музыкальных спектаклях, а сейчас их ставите. Скажите, в чем секрет хорошего современного музыкального спектакля?
– Мне кажется, всегда самым важным компонентом является удачная запоминающаяся музыка, которая потом еще долго крутится в голове. Здесь важно правильно найти автора музыки. Это уже полдела. В музыкальном спектакле, конечно, также важна и драматическая основа, сама идея. Или мы берем какое-то классическое произведение, или пишем его заново. Но ключевое – это музыкальное решение спектакля. Это залог успеха и огромная проблема для многих. Иногда кажется, что для большинства…
– А можете поподробней объяснить?
– Знаете, для меня вообще все очень просто. Если я выхожу с музыкального спектакля, напеваю и хочу послушать прозвучавшую музыку ещё раз, значит, это композиторская удача. В нашей стране есть очень красивые и очень дорогие музыкальные спектакли. Очень-очень дорогие и очень-очень музыкальные. В них роскошные костюмы, безумные декорации. Десятки миллионов рублей «разбрызганы» по сценическому пространству. А выходишь после таких постановок и ни одной мелодии вспомнить не можешь. И наоборот, спектакль может быть небольшим, не таким дорогим, не таким масштабным. А песни потом слушают и напевают. В этом разница. Естественно, музыкальный спектакль требует намного больше затрат, чем драматический. При наличии идеи, хорошего материала и хороших артистов, имея три стула, две «тряпки», можно сделать очень кассовый драматический спектакль. И, кстати, мы это доказали нашей новой премьерой «Пацаны». Она основана на историях молодых людей, их детских воспоминаниях и фантазиях. Спектакль требовал минимальных финансовых затрат, а зрителям очень полюбился. Музыкальный спектакль – это сразу деньги, потому что это другой свет, другие костюмы, это аранжировки или живое исполнение оркестра, что ещё дороже. Совершенно другой масштаб.
– В музыкальном спектакле и требования к актерам другие.
– Мне кажется, что в последнее время несколько театральных институтов уже это поняли. Настолько жанр прижился, что к нему стали готовить целенаправленно. Я окончил один из первых курсов Факультета эстрады ГИТИСа. Сейчас это Факультет новых направлений сценических искусств, где мы с Нонной Валентиновной Гришаевой выпустили наш первый курс, который сейчас частично вошёл в труппу нашего театра и в труппы других известных московских театров. Чем мы очень гордимся! Так вот, я окончил в 2004 году курс Геннадия Хазанова. У нас был экспериментальный курс, часть педагогов была из Щукинского училища, а часть из ГИТИСа. При этом у нас был большой акцент на музыку. Преподавались такие предметы, как пантомима, жонглирование, степ и так далее. Уже тогда чувствовалось, что необходимо растить синтетических артистов. Сейчас, мне кажется, на это делают акцент многие театральные институты.
Сегодня все поняли интерес к музыкальным спектаклям, поэтому и абитуриентов набирают поющих. Мы, например, не поющих не брали вообще. Смотрели, чтобы человек был пластичен, хорошо двигался и пел. Меня этому учил наш прекрасный мастер, ушедший от нас, Михаил Борисов. Великий педагог, потрясающий режиссёр! Он всегда говорил, что «воспитанное» тело – это половина профессии. Человек, который с детства танцевал, он в сценическом пространстве, в любой роли, даже абсолютно драматической, существует иначе. Поющий человек интонационно слышит характер персонажа. И реагирует его организм совершенно по-другому.
– Вы в одном интервью рассказывали, насколько важно делать спектакль понятным. Наверное, музыка как такой универсальный язык помогает вам в этом?– Я, например, не занимаюсь мюзиклами в чистом виде. Может быть, в планах у меня это есть. Но сейчас я делаю именно музыкальные спектакли. Разница между этими жанрами очень большая. В них совершенно разное количество музыкальных номеров. Для меня все равно преобладающей является драматическая составляющая. И мои актеры в музыкальных спектаклях играют в таком же режиме, как в драматическом спектакле. Просто ещё и поют, и танцуют. Я не называю это мюзиклом. Я принципиально называю свои спектакли музыкально-драматическими.
А что касается понятности – это просто моё кредо. Кто-то может меня обвинить, что моё искусство чересчур коммерческое. Но это не так. Когда я только начал заниматься этой профессией, то ставил в основном антрепризные спектакли. Я этого совершенно не стесняюсь, потому что хорошая антреприза, как лакмус, показывает, насколько спектакль востребованный. И я являюсь поборником той теории, что спектакль изначально должен быть рассчитан на достаточно широкую аудиторию, чтобы он был экономически целесообразен. У нас сейчас времена такие. Ну нет такого финансирования, чтобы мы могли позволить себе абсолютно лабораторное, экспериментальное творчество. Особенно если речь идет о государственном театре. Мы должны зарабатывать, обеспечивать нашим артистам достойную зарплату, осуществлять новые постановки. Когда я начинаю ту или иную работу, я думаю, кому она будет нужна. И, как правило, не ошибаюсь. Поэтому без ложной скромности могу сказать, что мои спектакли продаются очень хорошо. При этом я также стремлюсь к повышению художественного уровня своих работ. Я много чем недоволен, есть к чему стремиться, чему учиться. И я обязательно буду совершенствоваться столько, сколько Господь мне отведёт.
– Ваша «Бесприданница» была в шорт-листе премии «Звезда Театрала» в номинации «Лучший музыкальный спектакль». Расскажите, в чем особенность этой работы и как она создавалась?
– «Бесприданница» – это очень важный для меня спектакль. Это второй раз в моей жизни, когда я прикоснулся к классическому произведению. Первое прикосновение к классике было в «Ревизоре», нашем музыкальном спектакле, который до сих пор является бестселлером Театра РОСТА. «Бесприданница» – это второй раз, когда я рискнул взяться за такое знаменитое, такое любимое всем произведение. Как мы знаем, есть музыкальный фильм, который все любят, Эльдара Александровича Рязанова с потрясающей музыкой Андрея Петрова, сильными актерскими работами. В общем, это был большой риск. Но мне показалось, что я имею на это право, поскольку у меня было некое решение. Я с самого начала настаивал на том, что мне неинтересна история негодяя, одурманившего, надурившего бедную несчастную девушку. В моей «Бесприданнице» Паратов любит Ларису. Это, может быть, противоречит большинству традиционных трактовок пьесы, но это моё высказывание. Мне кажется, что зрители его оценили. Для меня важно, чтобы история была о безусловно трагической любви, но именно любви. И причина этой трагедии в том, что Паратов не мог поступить иначе. А не просто потому, что он такой подонок и мерзавец.
Мне кажется, это ещё и композиторская удача. Я взял человека, которого почти не знал до этого – композитора Александра Бараева. Он написал замечательную музыку. Зрители просят нас начать выпускать ее на дисках или на флешках, продавать отдельно саундтреки к спектаклю. И я очень этим горжусь. Еще прекрасные стихи, написанные Вениамином Борисовым, сыном того самого Михаила Борисовича Борисова, которого я сегодня вспоминал…
Трагедия Ларисы находится в череде трагедий женских персонажей, начиная с античности. Это происходило всегда. И до сих пор происходит с молодыми девушками. Бесприданниц много и сейчас. Я надеюсь, что наш спектакль действительно делает классику нескучной. Для меня это очень важно – рассказать историю таким языком, чтобы юный зритель с интересом сидел, не заглядывая в свой телефон.
– Вы назвали «Бесприданницу» рискованной постановкой. У вас в репертуаре есть еще одна, как мне кажется, рискованная работа. Как вы придумали спектакль «Лучший город Земли»? И сколько городов вы сейчас охватили этим проектом?– Мы сыграли около 15 спектаклей в 7 или 8 регионах страны. Недавно вернулись из Магадана. Сейчас у нас в планах еще пять или шесть городов до лета. И хочется еще больше! Идея возникла следующим образом. Я увидел проект своего друга, прекрасного композитора, музыканта, выдающегося Николая Чермошенцева, который выступает музыкальным аранжировщиком в некоторых моих спектаклях. В частности, в постановке «Люся. Признание в любви» в Театре Вахтангова. Коля пригласил меня на свой телевизионный проект «Музобразие». В нем молодые музыканты делятся на две команды. Им даётся час и одинаковые стихи. За это время участники должны на наших глазах создать песни. И меня это настолько впечатлило, что я захотел связать эту идею с театральным действом. Так и родился спектакль «Лучший город Земли». Это очень добрая история об искренней любви к своей малой родине. Многие люди видят в своих городах только плохое. А мы приезжаем и абсолютно юмористическим, современным языком рассказываем о том, что вокруг много прекрасного. Любой город Земли может стать лучшим, если относиться к нему с любовью.
Во время спектакля мы каждый раз создаём песню на глазах у зрителей и с их помощью. После этого она дарится городу. Песню о Нижнем Новгороде уже спела и записала Лариса Долина, песню о Москве – Диана Гурцкая, песню о Казани – Алсу. Я надеюсь, что список звёзд будет расширяться и дальше. Это абсолютно иммерсивная комедия. Зрители по-настоящему включены в действие.
Наши спектакли – это не урок краеведения. Мы создали увлекательный комедийный спектакль, в котором присутствует некий фокус. Я очень горжусь тем, что делают на сцене в этом спектакле поэт-импровизатор Вениамин Борисов и композитор Николай Чермошенцев. Никто в мире не сможет сделать так, как они.
Люди в зале до сих пор не верят, что это происходит на их глазах, что это возможно. Мы написали уже 15–17 песен. Об одной Москве целых четыре.
– А какой ваш лучший город Земли?
– А мой лучший город земли – это, конечно, Москва. Город, в котором я родился. Как и любой другой москвич, иногда очень хочу отсюда куда-нибудь уехать на время. Но всегда вскоре хочу вернуться обратно. Для меня это центр моей творческой силы. Здесь театр, в котором я служу, и здесь люди, которых я люблю, мои актеры, мои коллеги, мои друзья. Лучший город Земли – это город, который подарил тебя миру. Мой город – Москва.
Я вижу, как многие люди просто привыкают к тому, что свое надо ругать. Это абсолютно неправильно. Пойди и сделай что-то для того места, в котором ты живёшь. Не жди, что само устроится, сделает кто-то другой. Мы живём в страшное, трагическое время. Сейчас время делать и создавать, несмотря ни на что. Наша миссия как деятелей культуры именно в этом. Нам не место в политике. Мы должны заниматься своим делом: дарить людям надежду, говорить о вечных ценностях, с одной стороны, отвлекать, а с другой – воспитывать. Слоган нашего Театра РОСТА – «Растем вместе с театром». Мы работаем и для самых маленьких зрителей, и для самых взрослых. Каким-то образом заставить их всех поверить в хорошее – это наша цель. И лично моё мнение – сейчас не время для трагедий. Мои слова могут показаться кому-то дикими, но я убежден, что сейчас комедии нужнее.
– Получается, при выборе пьес вы ориентируетесь именно на это? И как вы взаимодействуете с художественным руководителем Нонной Валентиновной при формировании репертуара?
– С Нонной Валентиновной мы, естественно, все обговариваем. Несмотря на то, что мы – муж и жена, у нас есть, так сказать, субординация. Я – главный режиссёр, она – художественный руководитель. И без её поддержки я не начинаю проекты в рамках Театра РОСТА. Но мы с ней, как правило, смотрим в одну сторону не только в жизненном, но и в творческом смысле. Хотя бывает, что нам нравятся разные вещи и спорим мы нередко. Но чаще мы как-то вместе понимаем, что хорошо, а что плохо. И вместе ошибаемся. Мне кажется, наш творческий тандем можно назвать успешным, без всякой ложной скромности.
– Каковы планы Театра РОСТА на вторую половину сезона?
– Валерий Архипов, наш большой друг, замечательный режиссёр и хореограф, балетмейстер, выпустил в нашем театре спектакль «Фрёкен Сталь и горе-грабители», премьера которого прошла 7 декабря. Это было ярко и здорово. Это новая страница в истории нашего театра, потому что спектакль отличается от всего, что было здесь поставлено. И мы ждем, что эта постановка очень полюбится широкой возрастной аудитории. Для нас она станет главным событием уходящего года. Замечательная шведская сказка, которую прочла Нонна Валентиновна и сразу этим загорелась. Главная героиня – учительница, которая расследует преступления.
В ближайшее время будут «Отцы и дети» Тургенева. Мы сделаем все возможное, чтобы это был не скучный Тургенев, а зрелищный Тургенев, хорошо сыгранный и поставленный. Еще мечтаем, что весной у нас появится спектакль для малышей «Ежик в тумане». Добрая сказка для маленьких зрителей, которые растут вместе с нашим театром. А дальше – кое-что тайное. Я планирую приступить к постановке для женщин…
– Нонна Валентиновна рассказывала, что вы хотите поставить «Тайну третьей планеты».
– Это наша мечта. Мы гордимся тем, что посотрудничали с великим композитором Александром Сергеевичем Зацепиным. «Иван Царевич и Серый Волк» – хит нашего театра. И это эксклюзив Александра Сергеевича для нас в плане музыки. Мы так хотим поработать ещё! Наш дорогой друг Сергей Плотов и Александр Сергеевич написали «Тайну третьей планеты» как театральный сюжет, пьесу. Музыку мы знаем и любим с детства. Но кое-что написано специально для театра. Пока нам немного не хватает средств. И я надеюсь, что в ближайшее время мы их накопим и воплотим наши мечты. Очень хочется выпустить еще одну работу с Александром Сергеевичем, которого мы любим безумно. Он не просто великий композитор. Это огромное сердце! Общение с ним — праздник. Первое время он на каждый наш спектакль приходил лично. Иногда специально прилетал из Франции. Соприкасаться с его музыкой и с ним как с человеком – необыкновенное счастье.
– Вы всегда параллельно работали и в кино, и в театре…
– Я начинал с кино. Попал в него учеником 10-го класса. И сейчас в жизни сложилось так, что артистом я работаю именно там. В театре почти не выхожу на сцену как актёр. Но, честно говоря, чувствую, что мне это необходимо. Начинаю к этому идти. Например, я выхожу на сцену в спектакле «Лучший город Земли». Было очень забавно, артисты нашего театра не знали меня в такой роли. А теперь все время уговаривают меня ввестись и в другие работы. Я пока сдержанно отношусь к этому, на все просто может не хватить сил. Но мне очень хочется продолжать и актерскую свою деятельность, в кино в частности. К сожалению, не всегда получается играть в том, в чем хочется. Но слава богу, каждый год появляются какие-то симпатичные, пускай и небольшие роли в хороших кинопроектах. Так же и с телевидением. Сейчас идет проект «История большой страны». Это юмористическое скетч-шоу для канала «Россия 1». Мы любим его за то, что каждый новый скетч – это, по сути, новый образ. А для нас, носителей Вахтанговской школы, это самый большой кайф. Сыграть в одном скетче бомжа, в другом – лорда, потом врача и тут же мужа-неудачника. Хочется побольше прекрасных ролей и для меня, и для Нонны Валентиновны. Конечно, во главу угла мы ставим театр, но и кино любим. Нонна Валентиновна сейчас вошла в новую стадию своей актерской формы, ей можно и нужно играть большие, мощные и драматические роли. Я очень для неё этого хочу.
– Вы – главный режиссер Театра РОСТА, ставите и в других театрах, вы – киноактер. А еще вы отец и муж – это тоже важные роли. Как удается все это совмещать?
– Надо любить то, что делаешь. – И просто делать? – Это может банально звучать, но, да, просто делать. Я спасаюсь этим разнообразием дел, потому что самое сложное, особенно в наше непростое время, – сидеть в новостной ленте. Сейчас я как никогда чувствую, что мне нужно больше, нужно работать и работать. Главное, чтобы качество этой работы не падало. А так, работа – прекрасна, еще лучше, что её много. Пусть её будет ещё больше и у меня, и у моих коллег по театральному поприщу.
