Лето – время, когда у парадных подъездов театральных институтов толпятся сотни абитуриентов. «Театрал» решил поговорить с Анной Дубровской, заслуженной артисткой России, профессором кафедры мастерства актера Театрального института им. Щукина, чтобы узнать – как поступить в театральный вуз?
– Анна Леонардовна, расскажите, с чего стоит начать абитуриенту театрального института?
– Чтобы поступить в театральный вуз, надо иметь, прежде всего, огромное желание туда поступать, понимать, что если руководствоваться просто желанием стать знаменитым и получать большие гонорары, то это не настоящая мотивация для поступления. В театральный вуз должен поступать человек, который хочет быть артистом, который интересуется жизнью театра, посещает театр, а не просто сидит дома и смотрит что-то по телевизору и иногда ходит в кино. Этот человек уже сейчас живет театром и хочет воплотить на сцене образ того или другого героя. К сожалению, основная масса поступающих ничего этого не делает и предполагает, что можно просто пойти, вдруг победить и поступить. И люди бывают страшно разочарованы, что этого не происходит. Плюс, конечно, к этой страстной мотивации должны быть приложимы ещё некоторые физические данные, соответствующие типажу. Амплуа в театре тоже никто не отменял. И любой курс любым худруком набирается по принципу маленького коллектива, маленькой труппы. И это говорит о том, что худрук смотрит на своих абитуриентов как-то так, чтобы потом студенты занимали разные ниши.
Поэтому, уважаемые абитуриенты, критично к себе отнеситесь и поймите, на что надо обращать внимание. Да, в театре нужны разные фактуры, но эта фактура должна быть внятной. Конечно, есть какой-то процент людей, которые обладают такими прекрасными физическими данными, что они приходят и поступают просто так. Но их мало. А основная масса – это люди, которые работают над собой. Тогда, возможно, судьба. Тогда не в тягость интересоваться и дальше, много читать, много работать. Ведь удовольствие артист получает от того, что получается, а получается редко. Это тяжёлый путь и тяжёлая профессия. Она, конечно, такая заманчивая, но эта профессия связана с очень большой физической выносливостью.
Надо понимать, что у меня в театральном институте студент работает с 9 утра до 11 ночи, не имея выходных. Это просто надо выдержать. Люди приходят, поступают и не выдерживают, не понимают, что придется отказаться от всего, от привычного уклада, от привычного образа жизни, от привычного общения с друзьями. Человек, который любит театр, который хочет сыграть, который хочет стать артистом, он идет на это, потому что это высшее удовольствие, когда у тебя получается роль и когда педагог, режиссёр тебя хвалит. Только тогда у артиста всё хорошо.
– То есть первый пункт при поступлении – это настройка и понимание того, зачем человек поступает?
– В общем, людям, которые просто идут мимо и думают: «Дай-ка я почитаю!», вряд ли нужно этим заниматься, потому что это совсем не та жар-птица, которую надо обязательно получить. Я говорю всем абитуриентам: «Товарищи дорогие, походите по театрам того города, в котором вы живете. Походите, посмотрите, попробуйте анализировать, сопоставлять, что нравится, что не нравится. И почему нравится это, а не то. И поймите, чем вам интересно заниматься. Вам необходимо знать, что театральный артист – это человек совсем не богатый. Я бы даже сказала – бедный. Зарплата совсем невелика. Но и на эту очень маленькую зарплату надо ещё попасть в театр. И ощущение, что Москва примет всех – ложное. Так что надо иметь мужество поехать обратно на родину и заниматься профессией, быть занятым. Тогда работа окупает все моральные затраты.
Это не золотая жила. Это работа, для которой требуется очень большой труд, очень большое терпение, много здоровья и физического, и психического. И тем не менее, тут нет никаких гарантий. Даже после прохождения дикого конкурса, победы среди четырех тысяч абитуриентов человеку может быть сложно удержаться в институте и устроиться потом на работу. Это все – абсолютная терра инкогнита. Но если человек решается на этот шаг, необходимо хорошо подготовиться. В подборе программы, например.
– Как абитуриенту выбрать программу?
– Каждый классический театральный вуз пишет, что абитуриент должен уметь прочитать стихотворение, прозу, басню и спеть песню. Но на самом деле и стихов должно быть много, и прозы должно быть много, басен и песен должно быть по 3-4 штуки. Это необходимо для того, чтобы комиссия увидела абитуриента разным. Значит, надо подобрать то, что поступающий считает для себя наиболее выигрышным. Что значит выигрышным? Как минимум, человек должен понимать, про что он читает, это что-то должно человека очень будоражить. А все мы разные. Поэтому необходимо уметь переключаться по просьбе комиссии.
Кого-то слушают достаточно подробно, и это значит, комиссия не понимает и ищет точки соприкосновения, чтобы было понятно, а кого-то останавливают быстро, потому что сразу всё понятно. Причём это «сразу понятно» может быть и в положительном смысле. От первого прослушивания до конкурса отбор идет как по пирамиде: в финале, конечно, и на третьем туре, и на конкурсе – могут слушать подробно практически всю программу.
– На какие данные обычно смотрят преподаватели Института им. Щукина?
– Внятные данные – это совокупность. Я не говорю про писаных красавиц и красавцев. Это совокупность качеств, которые укладываются в понятие амплуа. Поэтому нужны, конечно, разные ребята, но девочки должны быть похожи на девочек, а парни должны быть похожи на парней. В девочке, например, мы ценим и женственность, и очарование, и звучание голоса, и, конечно, дикцию. Это ко всем относится, ведь всё-таки актёр – это речь. Текст – это уважение к публике. Публика должна слышать и понимать, что говорит артист.
– Как помочь раскрыть свое амплуа таким юным молодым людям и девушкам, которые про себя самих еще мало знают?
– Мы должны понять по программе, какое амплуа у будущего актера или актрисы, по тому, как он себя подаёт, по тому, на что претендует. «Какой я?» – этот вопрос надо задавать не нам, а самим себе. Ведь мы не знаем. Но ведь что-то служит спусковым механизмом интереса к профессии. Вопрос: что? То есть человек как-то себя позиционирует. Я что? Я пришёл, я увидел. Вот вопрос: куда ты пришёл, кого ты увидел, на кого ты хочешь равняться? Дальше пробуй!
– А важен ли здесь возраст?
– Наш Театральный институт им. Щукина имеет большое количество программ разных для людей разного возраста. Основная часть – это специалитет. Здесь всё зависит от набирающего худрука. Он может рискнуть и взять достаточно взрослых людей, если они ему приглянутся. В правилах приема обычно указывают, что верхний порог – 25 лет для юноши, 23 года для девушек. Но если приходит очень интересный парень в 27-28 лет, то худрук всё равно его берёт.
А для людей, которые получили высшее образование и оказались специалистами в другой сфере, например, стали переводчиками или летчиками, у нас есть программа дополнительного высшего образования. Туда поступают люди постарше. Также у нас есть программа магистратуры для людей с профильным высшим образованием. Они могут выбрать эту двухлетнюю программу, где познакомятся с Вахтанговской школой. То есть человек, который мотивированно хочет этим заниматься, у нас в институте найдет себе что-то, что будет соответствовать его возрастным критериям. Главное, чтобы человек был интересен. Возраст не имеет значения.
– Чего точно не стоит делать на прослушивании? Может быть, есть произведения из «черного списка», которые никак нельзя брать в программу?
– Если говорить про Вахтанговскую школу, про Щукинское училище, то мы считаем, что лучше читать нам классику. Не то чтобы мы не слушаем современное, просто объемнее всегда звучит классика. А вот Школа-студия МХАТ больше любит новые вещи, то, что ближе к эксперименту.
Говорю точно: не надо делать яркий макияж, не надо надевать парик, огромные серьги, балахоны, накладные ресницы, не надо девочке переодеваться в мальчика. Мы же смотрим фактуру, значит, должны быть видны лицо, фигура, абитуриент должен выглядеть опрятно. Мы должны увидеть природу актера, увидеть, как человек сложён. Нам надо найти индивидуальность: того, кто сможет чем-то зацепить комиссию даже на пятом-шестом часу беспрерывных прослушиваний. Тут, конечно, человек, который умеет хоть что-то, играет на инструментах, танцует или поет, сразу выигрывает на общем фоне. Бонус!
– Задание от комиссии «Удивите нас!» – это миф или правда? Что же нужно показать молодому человеку, чтобы впечатлить таких опытных мастеров?
– В Щукинском институте мы избегаем этой формулировки. Но это тоже касается той индивидуальности, которую мы ищем на прослушивании. Боже мой, кто не может выучить стишок? Все могут, но это же не значит, что все могут быть артистами, правда? Значит, нужно уметь что-то ещё, да? Что-то ещё, что задевает, привлекает, останавливает внимание приёмной комиссии на данном конкретном человеке. Вот это и есть удивительность. Так что в этом смысле человек, владеющий, условно, художественным свистом, сильно выигрывает. Но надо ещё дойти до того, чтобы абитуриента о чём-то спросили.
– Представим, что молодой человек прошел не только первый тур, но даже вошел в тот 1% счастливчиков. Что дальше? Как ему не растерять азарт?
– Это естественный отбор. И поступают все-таки лидеры, все-таки люди, которые любят, чтобы на них смотрели, которые любят выступать, которые не чувствуют неловкости от этого момента выхода на публику. Но вот – теперь они поступили, теперь 30 лидеров уже вместе на курсе, и каждый из них думал, что победы позади, что он все преодолел! Но все только начинается. Он поступил. И дальше начинается работа, начинается то, что человек не выдерживает физически и эмоционально. Тогда в институте идут чистки.
Вот он – талантливый, а нету самодисциплины. Ну не может студент вовремя лечь спать, вовремя встать и приехать к определенному часу! Дальше мы с ним расстаемся. Потому что театр должен работать, как завод – в 11 репетиция, в 19 спектакль. Если человек не может, значит, не может. Профессия эта зависимая, надо суметь с собой справиться и всегда находиться в подчинении. И студент должен быть всегда доброжелательным, воспринимать замечания с благодарностью. Это непросто.
Но дорогу осилит идущий. Учиться у нас очень интересно. Да, я такие ужасы вам рассказываю, тогда почему же такие толпы на прослушиваниях? Толпы такие не потому, что абитуриенты только и мечтают стать богатыми и знаменитыми, а потому что все равно нет ничего лучше, ничего прекраснее в этом мире, чем выход на площадку, чем момент, когда получается, когда есть отклик зала. С этим не может сравниться ничто. И за этим, собственно, все бегут к нам. Все остальное окупается этим счастьем.
– Что бы вы пожелали сегодняшним абитуриентам?
– Я всем желаю поступить. И всем желаю стать богатыми и знаменитыми! И попасть в этот единичный процент, который становится тем самым Олегом Меньшиковым или Максимом Авериным.
Берегите свое время и нервы. Мы всегда любим приветствовать абитуриентов сегодняшнего дня, тех людей, которые любят театр. Я призываю пойти на последние спектакли, дипломные Щукинского училища, и посмотреть, и, так сказать, внутренне подумать: могу ли я так? И хочу ли я так? Приходите, посмотрите, сделайте выводы. И потом решайте, надо это вам или не надо. Я, конечно, считаю, что наш институт – самый лучший. Но я здесь работаю, и я выпускница этого института. Здесь моя жизнь. И мы ждём вас всех!
– Анна Леонардовна, расскажите, с чего стоит начать абитуриенту театрального института?
– Чтобы поступить в театральный вуз, надо иметь, прежде всего, огромное желание туда поступать, понимать, что если руководствоваться просто желанием стать знаменитым и получать большие гонорары, то это не настоящая мотивация для поступления. В театральный вуз должен поступать человек, который хочет быть артистом, который интересуется жизнью театра, посещает театр, а не просто сидит дома и смотрит что-то по телевизору и иногда ходит в кино. Этот человек уже сейчас живет театром и хочет воплотить на сцене образ того или другого героя. К сожалению, основная масса поступающих ничего этого не делает и предполагает, что можно просто пойти, вдруг победить и поступить. И люди бывают страшно разочарованы, что этого не происходит. Плюс, конечно, к этой страстной мотивации должны быть приложимы ещё некоторые физические данные, соответствующие типажу. Амплуа в театре тоже никто не отменял. И любой курс любым худруком набирается по принципу маленького коллектива, маленькой труппы. И это говорит о том, что худрук смотрит на своих абитуриентов как-то так, чтобы потом студенты занимали разные ниши.
Поэтому, уважаемые абитуриенты, критично к себе отнеситесь и поймите, на что надо обращать внимание. Да, в театре нужны разные фактуры, но эта фактура должна быть внятной. Конечно, есть какой-то процент людей, которые обладают такими прекрасными физическими данными, что они приходят и поступают просто так. Но их мало. А основная масса – это люди, которые работают над собой. Тогда, возможно, судьба. Тогда не в тягость интересоваться и дальше, много читать, много работать. Ведь удовольствие артист получает от того, что получается, а получается редко. Это тяжёлый путь и тяжёлая профессия. Она, конечно, такая заманчивая, но эта профессия связана с очень большой физической выносливостью.
Надо понимать, что у меня в театральном институте студент работает с 9 утра до 11 ночи, не имея выходных. Это просто надо выдержать. Люди приходят, поступают и не выдерживают, не понимают, что придется отказаться от всего, от привычного уклада, от привычного образа жизни, от привычного общения с друзьями. Человек, который любит театр, который хочет сыграть, который хочет стать артистом, он идет на это, потому что это высшее удовольствие, когда у тебя получается роль и когда педагог, режиссёр тебя хвалит. Только тогда у артиста всё хорошо.
– То есть первый пункт при поступлении – это настройка и понимание того, зачем человек поступает?
– В общем, людям, которые просто идут мимо и думают: «Дай-ка я почитаю!», вряд ли нужно этим заниматься, потому что это совсем не та жар-птица, которую надо обязательно получить. Я говорю всем абитуриентам: «Товарищи дорогие, походите по театрам того города, в котором вы живете. Походите, посмотрите, попробуйте анализировать, сопоставлять, что нравится, что не нравится. И почему нравится это, а не то. И поймите, чем вам интересно заниматься. Вам необходимо знать, что театральный артист – это человек совсем не богатый. Я бы даже сказала – бедный. Зарплата совсем невелика. Но и на эту очень маленькую зарплату надо ещё попасть в театр. И ощущение, что Москва примет всех – ложное. Так что надо иметь мужество поехать обратно на родину и заниматься профессией, быть занятым. Тогда работа окупает все моральные затраты.
Это не золотая жила. Это работа, для которой требуется очень большой труд, очень большое терпение, много здоровья и физического, и психического. И тем не менее, тут нет никаких гарантий. Даже после прохождения дикого конкурса, победы среди четырех тысяч абитуриентов человеку может быть сложно удержаться в институте и устроиться потом на работу. Это все – абсолютная терра инкогнита. Но если человек решается на этот шаг, необходимо хорошо подготовиться. В подборе программы, например.
– Как абитуриенту выбрать программу?
– Каждый классический театральный вуз пишет, что абитуриент должен уметь прочитать стихотворение, прозу, басню и спеть песню. Но на самом деле и стихов должно быть много, и прозы должно быть много, басен и песен должно быть по 3-4 штуки. Это необходимо для того, чтобы комиссия увидела абитуриента разным. Значит, надо подобрать то, что поступающий считает для себя наиболее выигрышным. Что значит выигрышным? Как минимум, человек должен понимать, про что он читает, это что-то должно человека очень будоражить. А все мы разные. Поэтому необходимо уметь переключаться по просьбе комиссии.
Кого-то слушают достаточно подробно, и это значит, комиссия не понимает и ищет точки соприкосновения, чтобы было понятно, а кого-то останавливают быстро, потому что сразу всё понятно. Причём это «сразу понятно» может быть и в положительном смысле. От первого прослушивания до конкурса отбор идет как по пирамиде: в финале, конечно, и на третьем туре, и на конкурсе – могут слушать подробно практически всю программу.
– На какие данные обычно смотрят преподаватели Института им. Щукина?
– Внятные данные – это совокупность. Я не говорю про писаных красавиц и красавцев. Это совокупность качеств, которые укладываются в понятие амплуа. Поэтому нужны, конечно, разные ребята, но девочки должны быть похожи на девочек, а парни должны быть похожи на парней. В девочке, например, мы ценим и женственность, и очарование, и звучание голоса, и, конечно, дикцию. Это ко всем относится, ведь всё-таки актёр – это речь. Текст – это уважение к публике. Публика должна слышать и понимать, что говорит артист.
– Как помочь раскрыть свое амплуа таким юным молодым людям и девушкам, которые про себя самих еще мало знают?
– Мы должны понять по программе, какое амплуа у будущего актера или актрисы, по тому, как он себя подаёт, по тому, на что претендует. «Какой я?» – этот вопрос надо задавать не нам, а самим себе. Ведь мы не знаем. Но ведь что-то служит спусковым механизмом интереса к профессии. Вопрос: что? То есть человек как-то себя позиционирует. Я что? Я пришёл, я увидел. Вот вопрос: куда ты пришёл, кого ты увидел, на кого ты хочешь равняться? Дальше пробуй!
– А важен ли здесь возраст?
– Наш Театральный институт им. Щукина имеет большое количество программ разных для людей разного возраста. Основная часть – это специалитет. Здесь всё зависит от набирающего худрука. Он может рискнуть и взять достаточно взрослых людей, если они ему приглянутся. В правилах приема обычно указывают, что верхний порог – 25 лет для юноши, 23 года для девушек. Но если приходит очень интересный парень в 27-28 лет, то худрук всё равно его берёт.
А для людей, которые получили высшее образование и оказались специалистами в другой сфере, например, стали переводчиками или летчиками, у нас есть программа дополнительного высшего образования. Туда поступают люди постарше. Также у нас есть программа магистратуры для людей с профильным высшим образованием. Они могут выбрать эту двухлетнюю программу, где познакомятся с Вахтанговской школой. То есть человек, который мотивированно хочет этим заниматься, у нас в институте найдет себе что-то, что будет соответствовать его возрастным критериям. Главное, чтобы человек был интересен. Возраст не имеет значения.
– Чего точно не стоит делать на прослушивании? Может быть, есть произведения из «черного списка», которые никак нельзя брать в программу?
– Если говорить про Вахтанговскую школу, про Щукинское училище, то мы считаем, что лучше читать нам классику. Не то чтобы мы не слушаем современное, просто объемнее всегда звучит классика. А вот Школа-студия МХАТ больше любит новые вещи, то, что ближе к эксперименту.
Говорю точно: не надо делать яркий макияж, не надо надевать парик, огромные серьги, балахоны, накладные ресницы, не надо девочке переодеваться в мальчика. Мы же смотрим фактуру, значит, должны быть видны лицо, фигура, абитуриент должен выглядеть опрятно. Мы должны увидеть природу актера, увидеть, как человек сложён. Нам надо найти индивидуальность: того, кто сможет чем-то зацепить комиссию даже на пятом-шестом часу беспрерывных прослушиваний. Тут, конечно, человек, который умеет хоть что-то, играет на инструментах, танцует или поет, сразу выигрывает на общем фоне. Бонус!
– Задание от комиссии «Удивите нас!» – это миф или правда? Что же нужно показать молодому человеку, чтобы впечатлить таких опытных мастеров?
– В Щукинском институте мы избегаем этой формулировки. Но это тоже касается той индивидуальности, которую мы ищем на прослушивании. Боже мой, кто не может выучить стишок? Все могут, но это же не значит, что все могут быть артистами, правда? Значит, нужно уметь что-то ещё, да? Что-то ещё, что задевает, привлекает, останавливает внимание приёмной комиссии на данном конкретном человеке. Вот это и есть удивительность. Так что в этом смысле человек, владеющий, условно, художественным свистом, сильно выигрывает. Но надо ещё дойти до того, чтобы абитуриента о чём-то спросили.
– Представим, что молодой человек прошел не только первый тур, но даже вошел в тот 1% счастливчиков. Что дальше? Как ему не растерять азарт?
– Это естественный отбор. И поступают все-таки лидеры, все-таки люди, которые любят, чтобы на них смотрели, которые любят выступать, которые не чувствуют неловкости от этого момента выхода на публику. Но вот – теперь они поступили, теперь 30 лидеров уже вместе на курсе, и каждый из них думал, что победы позади, что он все преодолел! Но все только начинается. Он поступил. И дальше начинается работа, начинается то, что человек не выдерживает физически и эмоционально. Тогда в институте идут чистки.
Вот он – талантливый, а нету самодисциплины. Ну не может студент вовремя лечь спать, вовремя встать и приехать к определенному часу! Дальше мы с ним расстаемся. Потому что театр должен работать, как завод – в 11 репетиция, в 19 спектакль. Если человек не может, значит, не может. Профессия эта зависимая, надо суметь с собой справиться и всегда находиться в подчинении. И студент должен быть всегда доброжелательным, воспринимать замечания с благодарностью. Это непросто.
Но дорогу осилит идущий. Учиться у нас очень интересно. Да, я такие ужасы вам рассказываю, тогда почему же такие толпы на прослушиваниях? Толпы такие не потому, что абитуриенты только и мечтают стать богатыми и знаменитыми, а потому что все равно нет ничего лучше, ничего прекраснее в этом мире, чем выход на площадку, чем момент, когда получается, когда есть отклик зала. С этим не может сравниться ничто. И за этим, собственно, все бегут к нам. Все остальное окупается этим счастьем.
– Что бы вы пожелали сегодняшним абитуриентам?
– Я всем желаю поступить. И всем желаю стать богатыми и знаменитыми! И попасть в этот единичный процент, который становится тем самым Олегом Меньшиковым или Максимом Авериным.
Берегите свое время и нервы. Мы всегда любим приветствовать абитуриентов сегодняшнего дня, тех людей, которые любят театр. Я призываю пойти на последние спектакли, дипломные Щукинского училища, и посмотреть, и, так сказать, внутренне подумать: могу ли я так? И хочу ли я так? Приходите, посмотрите, сделайте выводы. И потом решайте, надо это вам или не надо. Я, конечно, считаю, что наш институт – самый лучший. Но я здесь работаю, и я выпускница этого института. Здесь моя жизнь. И мы ждём вас всех!
