Театр сценической классики из Цюриха, созданный режиссером Людмилой Майер-Бабкиной, в декабре стал лауреатом премии "Звезда Театрала" в номинации "Лучший русский театр за рубежом". А в начале осени он принимал участие в международном фестивале русскоязычных коллективов "Мир русского театра", который уже не один год проводит журнал "Театрал", и представил моноспектакль «Путник» по психодраме Валерия Брюсова. О мистических совпадениях на репетициях и работе над спектаклем мы поговорили с актрисой Юлией Белга.
– Юлия, режиссер спектакля Людмила Майер-Бабкина рассказала нам, что вы над «Путником» работали по СМС, а потом уже собирали спектакль на площадке. Интересен ваш взгляд на этот процесс: комфортно ли вам было как актрисе и содержательна ли такая работа?
– Так вышло, что нашей семье неожиданно пришлось переехать из Швейцарии в Эмираты. Идею ставить «Путника» мы не забросили и решили пробовать формат текстовых и голосовых сообщений. Мне было интересно. Но когда репетируешь с глазу на глаз с режиссером, это легче, потому что ты сразу считываешь правильными ли путями идешь в поиске героини, присвоения ее себе. Один ты большую часть работы делаешь сам, иногда ошибаешься на пути. Но в любом случае актер проводит самостоятельную работу, ищет персонаж.
– Вылились ли дистанционные репетиции в больший объем работы непосредственно на площадке, когда собирали спектакль?
– Я бы так не сказала, потому что изначально был задан правильный вектор работы. В Швейцарию я приехала на полторы недели буквально. Неделю репетировали с утра до вечера, потом сыграли два премьерных спектакля. Со стороны Людмилы Ивановны была проделана колоссальная работа. Режиссер – это не только творец, но и, грубо говоря, управляющий спектакля. Он ищет оригинальные решения, работает с актерами, думает над декорациями, костюмами, музыкальным сопровождением, участвует в создании видеоряда. Когда я приехала, сразу включилась в процесс, потому что уже все было готово. И когда с режиссером есть взаимопонимание, как у нас, работа строится легче.
– Как давно вы играете в Театре сценической классики?
– С 2021 года. Я окончила у Людмилы Ивановны курс актерского мастерства, получила сертификат и играла во всех спектаклях с момента, как пришла. – Расскажите, пожалуйста, подробнее о постановках, в которых вы принимали участие. – Сначала у меня была небольшая роль мамы в спектакле «Вино из одуванчиков». Это было несложно, потому что я тоже мама и очень чувствовала материал. Дальше было сложнее – Энн Салливан в постановке «Сотворившая чудо». Это главная роль. Энн Салливан – учительница. Она прожила драму слепоты, потом благодаря операциям зрение восстановилось, и героиня через определенные методики научилась взаимодействовать с девочкой Хэлен Келлер, которая из-за перенесенной болезни была и слепой, и немой, и глухой одновременно. Энн Салливан смогла через тьму провести ее к свету, дать представление о мире. Благодаря этой роли я получила сертификат актрисы театра. Следующая работа была очень забавная – я играла бабу Бабариху в «Сказке о царе Салтане». Это задорный спектакль с танцами и музыкой. Четвертая роль – Юлия в «Путнике». Она более психологическая, тонкая.
– В общем, работа по возрастанию сложности. Юлия, а что вас привело в театр?
– Сейчас будет признание. Вы знаете, мы всегда о чем-то мечтаем. Я с детства была в околотеатральной среде – училась в театральном классе, участвовала в городских постановочных мероприятиях, но, когда пришел момент выбора профессии, сильно испугалась. Не пошла в театральный и долго жалела, потому что поняла, что сошла с пути. Но, к счастью, никогда не поздно вернуться, хоть это и занимает больше усилий. Мы много переезжали с семьей, и каждый раз, куда бы я ни приезжала, всегда искала театральную мастерскую или любительский театр. В Цюрихе мне повезло – я нашла профессиональный театр. Людмила Ивановна – педагог от души и сильный режиссер. Благодаря ей я получила сертификат, успешно сдала экзамен и уверенно чувствую себя в профессии.
– Вы с приходом в актерство свою первую профессию оставили или две ваши жизни идут параллельно?
– Актерская профессия сейчас основная. Мне хочется продолжать двигаться в этом направлении, потому что много сил уже было вложено. В прошлом году мне даже удалось сняться в коротком метре. И я поняла, какие театр и кино разные по своей сути, по энергии, и при этом они не умаляют достоинств друг друга. Сейчас в Эмиратах сложнее с актерством, потому что тут кинотеатральная индустрия не развита. Но буду искать возможности.
– У вас в планах, насколько я знаю, еще один спектакль с Людмилой Ивановной. Готовы снова окунуться в дистанционные репетиции и поехать играть спектакль в Цюрихе?
– Да, конечно. Я все еще являюсь актрисой театра, и мы с семьей вернемся в Цюрих. Не знаю, будет это через год или через пять лет, но точно произойдет. Рвать связь с театром я совершенно не хочу. Буду очень рада, если мы сможем репетировать новый спектакль дистанционно, потому что это рабочая схема, если есть сильный материал. Мы думаем отправиться на гастроли с «Путником» в Париж и Москву, возможно, в какие-то другие города России.
– Вы были прежде знакомы с творчеством Брюсова?
– Нет, это мое первое столкновение.
– Какие у вас впечатления от работы с этим материалом?
– Позитивные, я полюбила Юлию, главную героиню, и Брюсова как автора тоже. Но вокруг «Путника» есть мистический флер, который тянется еще с момента создания психодрамы. Брюсов писал ее для Комиссаржевской, но она не смогла сыграть, потому что после гастролей в Ташкенте заболела и умерла. У нас в процессе работы тоже происходили странные вещи. На одной из первых репетиций упала иконка. Актеры – люди суеверные, у нас даже для упавшего текста есть приметы, а тут икона! Потом у нас оператор сильно поранил руку, у него потекла кровь, которую он вытер о мой экземпляр текста. В тот же вечер я узнала, что у моей дочери идет носом кровь, а у мамы резко упало давление. Начинаю паниковать, потому что у меня впереди – поездка в Ташкент. Людмила Ивановна даже к батюшке ходила, чтобы он благословил на работу. После этого все шло спокойно. Но финал мы все же изменили, оставив путника в живых.
– Мы с Людмилой Ивановной уже говорили о том, как главную героиню видит она, а как на Юлию смотрите вы? Что для вас в ней самое главное?
– Я исходила из того, что каждая девушка с детства мечтает найти свою любовь, придумывает, каким будет ее принц на белом коне. И, живя с образом возлюбленного в голове, она надеется, что обязательно узнает его, когда встретит. Юлия жаждет любви, но заключена в избушке в глухом лесу. Когда она встречает путника, он становится тем самым принцем. Она приписывает ему существующие и несуществующие качества, влюбляется в придуманный ею образ и готова прожить с этим человеком целую жизнь, а его молчание только укрепляет ее веру. В этом есть правда.
– Поначалу у вас с режиссером разнилось видение героини или сразу смотрели в одном направлении?
– Мне сначала многое было непонятно, и разбираться помогала Людмила Ивановна. Как Юлия могла впустить путника? В общем-то, она и не хотела впускать, выгоняла. Но как его уже полюбила и готова ему отдаться? Я думала, это нереально. Но в разговорах с Людмилой Ивановной поняла, что такое возможно. Женщины сегодня легко знакомятся в интернете и влюбляются, не видя избранника вживую.
– Юлия, режиссер спектакля Людмила Майер-Бабкина рассказала нам, что вы над «Путником» работали по СМС, а потом уже собирали спектакль на площадке. Интересен ваш взгляд на этот процесс: комфортно ли вам было как актрисе и содержательна ли такая работа?
– Так вышло, что нашей семье неожиданно пришлось переехать из Швейцарии в Эмираты. Идею ставить «Путника» мы не забросили и решили пробовать формат текстовых и голосовых сообщений. Мне было интересно. Но когда репетируешь с глазу на глаз с режиссером, это легче, потому что ты сразу считываешь правильными ли путями идешь в поиске героини, присвоения ее себе. Один ты большую часть работы делаешь сам, иногда ошибаешься на пути. Но в любом случае актер проводит самостоятельную работу, ищет персонаж.
– Вылились ли дистанционные репетиции в больший объем работы непосредственно на площадке, когда собирали спектакль?
– Я бы так не сказала, потому что изначально был задан правильный вектор работы. В Швейцарию я приехала на полторы недели буквально. Неделю репетировали с утра до вечера, потом сыграли два премьерных спектакля. Со стороны Людмилы Ивановны была проделана колоссальная работа. Режиссер – это не только творец, но и, грубо говоря, управляющий спектакля. Он ищет оригинальные решения, работает с актерами, думает над декорациями, костюмами, музыкальным сопровождением, участвует в создании видеоряда. Когда я приехала, сразу включилась в процесс, потому что уже все было готово. И когда с режиссером есть взаимопонимание, как у нас, работа строится легче.
– Как давно вы играете в Театре сценической классики?
– С 2021 года. Я окончила у Людмилы Ивановны курс актерского мастерства, получила сертификат и играла во всех спектаклях с момента, как пришла. – Расскажите, пожалуйста, подробнее о постановках, в которых вы принимали участие. – Сначала у меня была небольшая роль мамы в спектакле «Вино из одуванчиков». Это было несложно, потому что я тоже мама и очень чувствовала материал. Дальше было сложнее – Энн Салливан в постановке «Сотворившая чудо». Это главная роль. Энн Салливан – учительница. Она прожила драму слепоты, потом благодаря операциям зрение восстановилось, и героиня через определенные методики научилась взаимодействовать с девочкой Хэлен Келлер, которая из-за перенесенной болезни была и слепой, и немой, и глухой одновременно. Энн Салливан смогла через тьму провести ее к свету, дать представление о мире. Благодаря этой роли я получила сертификат актрисы театра. Следующая работа была очень забавная – я играла бабу Бабариху в «Сказке о царе Салтане». Это задорный спектакль с танцами и музыкой. Четвертая роль – Юлия в «Путнике». Она более психологическая, тонкая.
– В общем, работа по возрастанию сложности. Юлия, а что вас привело в театр?
– Сейчас будет признание. Вы знаете, мы всегда о чем-то мечтаем. Я с детства была в околотеатральной среде – училась в театральном классе, участвовала в городских постановочных мероприятиях, но, когда пришел момент выбора профессии, сильно испугалась. Не пошла в театральный и долго жалела, потому что поняла, что сошла с пути. Но, к счастью, никогда не поздно вернуться, хоть это и занимает больше усилий. Мы много переезжали с семьей, и каждый раз, куда бы я ни приезжала, всегда искала театральную мастерскую или любительский театр. В Цюрихе мне повезло – я нашла профессиональный театр. Людмила Ивановна – педагог от души и сильный режиссер. Благодаря ей я получила сертификат, успешно сдала экзамен и уверенно чувствую себя в профессии.
– Вы с приходом в актерство свою первую профессию оставили или две ваши жизни идут параллельно?
– Актерская профессия сейчас основная. Мне хочется продолжать двигаться в этом направлении, потому что много сил уже было вложено. В прошлом году мне даже удалось сняться в коротком метре. И я поняла, какие театр и кино разные по своей сути, по энергии, и при этом они не умаляют достоинств друг друга. Сейчас в Эмиратах сложнее с актерством, потому что тут кинотеатральная индустрия не развита. Но буду искать возможности.
– У вас в планах, насколько я знаю, еще один спектакль с Людмилой Ивановной. Готовы снова окунуться в дистанционные репетиции и поехать играть спектакль в Цюрихе?
– Да, конечно. Я все еще являюсь актрисой театра, и мы с семьей вернемся в Цюрих. Не знаю, будет это через год или через пять лет, но точно произойдет. Рвать связь с театром я совершенно не хочу. Буду очень рада, если мы сможем репетировать новый спектакль дистанционно, потому что это рабочая схема, если есть сильный материал. Мы думаем отправиться на гастроли с «Путником» в Париж и Москву, возможно, в какие-то другие города России.
– Вы были прежде знакомы с творчеством Брюсова?
– Нет, это мое первое столкновение.
– Какие у вас впечатления от работы с этим материалом?
– Позитивные, я полюбила Юлию, главную героиню, и Брюсова как автора тоже. Но вокруг «Путника» есть мистический флер, который тянется еще с момента создания психодрамы. Брюсов писал ее для Комиссаржевской, но она не смогла сыграть, потому что после гастролей в Ташкенте заболела и умерла. У нас в процессе работы тоже происходили странные вещи. На одной из первых репетиций упала иконка. Актеры – люди суеверные, у нас даже для упавшего текста есть приметы, а тут икона! Потом у нас оператор сильно поранил руку, у него потекла кровь, которую он вытер о мой экземпляр текста. В тот же вечер я узнала, что у моей дочери идет носом кровь, а у мамы резко упало давление. Начинаю паниковать, потому что у меня впереди – поездка в Ташкент. Людмила Ивановна даже к батюшке ходила, чтобы он благословил на работу. После этого все шло спокойно. Но финал мы все же изменили, оставив путника в живых.
– Мы с Людмилой Ивановной уже говорили о том, как главную героиню видит она, а как на Юлию смотрите вы? Что для вас в ней самое главное?
– Я исходила из того, что каждая девушка с детства мечтает найти свою любовь, придумывает, каким будет ее принц на белом коне. И, живя с образом возлюбленного в голове, она надеется, что обязательно узнает его, когда встретит. Юлия жаждет любви, но заключена в избушке в глухом лесу. Когда она встречает путника, он становится тем самым принцем. Она приписывает ему существующие и несуществующие качества, влюбляется в придуманный ею образ и готова прожить с этим человеком целую жизнь, а его молчание только укрепляет ее веру. В этом есть правда.
– Поначалу у вас с режиссером разнилось видение героини или сразу смотрели в одном направлении?
– Мне сначала многое было непонятно, и разбираться помогала Людмила Ивановна. Как Юлия могла впустить путника? В общем-то, она и не хотела впускать, выгоняла. Но как его уже полюбила и готова ему отдаться? Я думала, это нереально. Но в разговорах с Людмилой Ивановной поняла, что такое возможно. Женщины сегодня легко знакомятся в интернете и влюбляются, не видя избранника вживую.
