Он пришёл в ГИТИС на актёрский факультет, отслужив в армии. Руководитель курса Павел Хомский пригласил его в ТЮЗ, которым тогда руководил. Именно в ТЮЗе с лёгкой руки своего учителя Юрий Ерёмин поставил свой первый спектакль «Как дела, молодой человек?». Потом был Ростов-на-Дону, где Ерёмин был сначала главным режиссёром в ТЮЗе, потом – в Драматическом театре. Вернувшись в Москву, стал главным в Театре Советской Армии, потом возглавил Театр им. Пушкина. Но «всё возвращается на круги своя». Юрий Иванович пришёл к своему учителю Хомскому в Театр Моссовета и с тех пор уже более 20 лет служит моссоветовской сцене верой и правдой.
Валерий Баринов, актёр МТЮЗа
– Наше знакомство с Ерёминым началось с того, что он подписал моё заявление на увольнение. Я работал в Театре Советской Армии, много играл, был одним из ведущих артистов и должен был получить квартиру. Квартиру я не получил, решил уходить и написал заявление. Юрий Иванович только что стал главным режиссёром театра и подумал, что я ухожу из-за него, поэтому и подписал моё заявление. Потом мы объяснились и дальше работали вместе.
Вначале я играл у него немного, но никогда не просил ролей. Когда стало известно, что он будет ставить «Идиота», попросил: «Дайте мне сыграть Ганю Иволгина». Он вежливо отказал, а утром в распределении ролей я увидел, что я Рогожин. Это было, как гром среди ясного неба, я не смел бы даже мечтать об этой роли.
Меня захватили его репетиции. Я научился у него не разговаривать, а сразу пробовать. Вот он объяснит задачу – ты выполняешь. И самое замечательное, когда он говорил: «Это не то, что я просил, но это то, что надо!» Я был полностью погружён в репетиционный процесс, жил в режиме: театр-дом, дом-театр. Мы выпустили премьеру, я поехал на пробы в Питер. Приезжаю, а там белые ночи, всё в зелени. Я как закричу на весь вагон: «Лето наступило!» Я был настолько увлечен этой работой, что не заметил смены времени года.
Был момент, когда он меня просто спас. Гастроли в Челябинске подходили к концу. Осталось сыграть спектакль «Моя профессия – синьор из общества». Зельдин, который играл главную роль, улетел на съёмки, а артист, играющий в очередь с ним, заболел. Выбор пал на меня. Сама пьеса – 113 страниц, а чистого текста у героя – 78. На дневной репетиции я всё отыграл. Вечером подходит Ерёмин: «Не помню, чтобы так отважно бросались «в омут с головой». Я как главный режиссёр разрешаю, если что-то пойдёт не так – вы можете уйти со сцены».
Начинается спектакль. Я спускаюсь по лестнице со словами: «Женщины, я проснулся!» Внизу актриса подаёт мне руку для поцелуя, а на репетиции она этого не делала. Я наклоняюсь, целую руку, поднимаю голову – и у меня перед глазами «белый лист». Тут вспоминаю слова Ерёмина и ухожу, но не со сцены, а обратно, вверх по лестнице. Думаю: «Надо ещё раз попробовать!» Снова вышел, как будто я недоволен, как меня встретили, и дальше всё прошло замечательно. Еремин поступил очень мудро. Его слова успокоили меня и подарили мне свободу.
Мы репетировали спектакль «Статья». В сцене, где дочь приносит главному герою ботинки, Ерёмин предложил: «Она на свою зарплату купила тебе ботинки, потому что ты ходишь в сандалях. Ты примиряешь их, потом поднимаешь голову, а лицо – всё в слезах». Вот что значит хороший режиссёр. Он ставит передо мной задачу, которую я выполнить не могу, во всяком случае мне сложно. Но я же буду выворачиваться, вытаскивать из себя всё, что во мне есть, чтобы её выполнить.
Ерёмин – мой режиссёр, поэтому, когда он предложил мне пойти с ним в Пушкинский театр, я нисколько не сомневался. У него интересный метод работы. На репетициях «Палаты №6», спектакля «Бесы» мы говорили своими словами. Юрий Иванович объяснял: «Произнесите хоть сто слов, но выразите мысль». На первом этапе работы это было даже любопытно, а потом, как ни странно, лишние слова ушли и остались тексты Чехова и Достоевского.
Для меня Юрий Иванович Ерёмин – это подарок судьбы. Он сыграл огромную роль в моём формировании как артиста. Я благодарен за то, что получил от него. Он открыл во мне то, что я про себя не знал. Вот такие у меня остались тёплые воспоминания об этом удивительном человеке.
Ольга Анохина, актриса Театра Моссовета
– Юрий Иванович сыграл важную роль в моей жизни. Когда он пришёл в наш театр, посмотрел среди прочих «Собачий вальс. Ему очень понравилась наша с Владимиром Горюшиным, моим мужем, работа, и он пригласил нас сыграть влюблённую парочку в свою постановку «Мадам Бовари».
Мне замечательно с ним работалось. У него прекрасная школа, он внимательный, четко ставит задачу, точно формулирует то, что требуется от артиста, дотошный, подробно всё объясняет, долго репетирует.
Я много у него играла, и это были разные спектакли, интересные роли. Не могу не вспомнить срочный ввод в спектакль «Не будите мадам». Я должна была играть маму героя Георгия Тараторкина. Его это немного смутило, а мне нужно было за два дня ввестись. Я придумала себе и костюм, и грим. И очень волновалась, но Юрию Ивановичу моя работа понравилась.
Один из первых спектаклей, который я, будучи школьницей, увидела в Театре Моссовета, были «Петербургские сновидения». Мне очень запомнилась Вера Марецкая в роли матери, видно уже тогда мне судьба сигналила, что я буду играть эту роль. И я очень благодарна Юрию Ивановичу, что он поручил мне сыграть именно Пульхерию Александровну в постановке «Р.Р.Р.»
Последние спектакли Еремина – просто шедевры. Чего стоит «Царство отца и сына». Он сам сделал компиляцию из двух пьес Алексея Толстого: «Смерть Иоанна Грозного» и «Царь Фёдор Иоаннович» – колоссальный литературный труд.
Я очень признательна Юрию Ивановичу за то, что он, зная мою режиссёрскую практику, доверил мне работу с артистами в своей постановке «В случае убийства звоните «М». Это был очень важный опыт для меня – наблюдать, как он репетирует, находиться рядом. Должна заметить, что в репетициях он очень строг, ироничен, эмоционален, может сказать что-то резкое, даже обидное, но это всё во благо. Он видит картину целиком, понимает, как должно быть, поэтому и старается на эти «горные вершины» нас подтянуть.
Артисты его любят. Я была дружна с Аристархом Ливановым и вдруг узнаю, что он уходит из театра. Спросила: «Куда ты уходишь?», – а он и говорит: «Иду к Ерёмину». Оказалось, что Юрий Иванович возглавлял в Ростове-на-Дону сначала ТЮЗ, а потом Драматический театр, и у него играл Аристарх, а теперь Ерёмин переехал в Москву, пришёл главным режиссёром в Театр Советской Армии и пригласил Ливанова.
В своё время Юрий Иванович возглавлял четыре театра, у него огромный опыт в том числе и в организации театрального процесса. Он знает, что спектакль должен состояться при любых обстоятельствах, поэтому на не определяющие роли всегда назначает два состава исполнителей.
Он трепетно относится к своим спектаклям. Приходит, смотрит, в антракте обязательно заходит к артистам. Если спектакль идёт хорошо, хвалит, если что-то не так, делает замечания.
Юрий Иванович большой режиссёр, мастер своего дела. Он существует в системе русского психологического театра. Мне кажется, я его понимаю, а самое главное – разделяю его веру в систему Станиславского. Хочу пожелать ему долгих лет, здоровья – и ещё поработать вместе.
Евгений Писарев, худрук Театра им. Пушкина
Я поступал к Олегу Павловичу Табакову в Школу-студию МХАТ, но курс, которым он руководил, оставили ещё на один год обучения, а всех поступивших разделили на две группы. Я попал в группу Юрия Ивановича Ерёмина. Так получилось, что при всей моей любви к театру, его спектаклей я не смотрел и его самого не знал.
Встреча наша произошла 1 сентября, когда он, войдя в аудиторию представился: «Я – главный режиссёр Театра Пушкина и художественный руководитель вашего курса. Первый вопрос, – обратился он ко мне, – когда родился Пушкин?» Конечно, я знал дату, но от такого напора растерялся и не смог ничего сказать. Он посмотрел на меня: «Садитесь, неуч и двоечник!»
Во время разговора с нами, он крутил связку ключей в руке и вдруг снова обратился ко мне: «Писарев, у вас есть шанс исправиться». Он кинул мне эту связку со словами: «Это ядовитая змея. Раз, два, три – отыгрывайте». Я вообще не понял, что мне надо делать. Через паузу он подытожил: «Всё понятно, оценку событий вы сыграть не можете, а темперамент у вас на уровне «инфузории туфельки»». Вот так экспрессивно, я бы даже сказал агрессивно, произошло наше знакомство.
После моего первого показа этюда, он объявил, что я поднял знамя пошлости над Школой -студией МХАТ, и мой удел работать в провинциальном кабаре, если меня туда возьмут.
Поначалу я пребывал в состоянии шока. Понадобилось время, чтобы оценить неординарный юмор Юрия Ивановича, его провокационную манеру общения, принять его способ обучения, усвоить, что он необходим для того, чтобы вытащить из студента нужную эмоцию, заставить его быть неуспокоенным и, наконец, понять с какой мощной фигурой мы столкнулись.
После окончания Школы-студии он взял меня к себе в Театр Пушкина. Будучи амбициозным, молодым, наглым артистом, я пришёл к нему и заявил, что больше не хочу играть в старых, детских спектаклях. На что он мне сказал, что если я отказываюсь от работы, потому что это ниже моего достоинства – играть в сказках, тогда он меня увольняет, несмотря на то что я его ученик; а если мне не нравится качество конкретной сказки, то он предлагает мне самому сделать спектакль и доказать, что я могу лучше. Конечно, это была чистой воды провокация, но я взялся за постановку и через полгода состоялась премьера «Острова сокровищ» – спектакля, который идёт в Театре Пушкина, почти тридцать лет. Сразу после премьеры он спросил: «Что дальше?»
Так что режиссёром я стал с лёгкой руки Юрия Ивановича. У меня нет соответствующего образования, он мой первый учитель в этой профессии. Я очень хорошо запомнил его слова: «Режиссёр – это соединение организатора, педагога и идеолога, но в первую очередь режиссёр – это воля».
Он как только перешёл в Театр Моссовета, сразу меня пригласил пойти с ним, и там мы выпустили спектакль «Серебряный век», в котором я сыграл главную роль. Потом я вернулся в Театр Пушкина, а он остался и выпустил много интересных спектаклей.
Когда я набирал курс, пригласил Юрия Ивановича прочитать лекцию о системе Станиславского, потому что только он может ясно, убедительно, доступно рассказать всё о системе за одну лекцию.
Я приглашаю Юрия Ивановича на все мои премьеры. Он не пропустил ни одной. Мне кажется, что он гордится той «инфузорией туфелькой», именем которой он наградил меня при нашем первом знакомстве.
Юрий Иванович Ерёмин – рыцарь театра, настоящий профессионал своего дела. Не смотря на все его острые и даже язвительные шутки, интеллигентный, невероятной скромности человек.
Я знаю, что он не любит юбилеи и старается в такие дни от всех скрыться, но я надеюсь, что мне всё же удастся 9 марта его поздравить, ну надо же мне признаться, что я горд тем, что учился у высочайшего мастера.
Валерий Баринов, актёр МТЮЗа– Наше знакомство с Ерёминым началось с того, что он подписал моё заявление на увольнение. Я работал в Театре Советской Армии, много играл, был одним из ведущих артистов и должен был получить квартиру. Квартиру я не получил, решил уходить и написал заявление. Юрий Иванович только что стал главным режиссёром театра и подумал, что я ухожу из-за него, поэтому и подписал моё заявление. Потом мы объяснились и дальше работали вместе.
Вначале я играл у него немного, но никогда не просил ролей. Когда стало известно, что он будет ставить «Идиота», попросил: «Дайте мне сыграть Ганю Иволгина». Он вежливо отказал, а утром в распределении ролей я увидел, что я Рогожин. Это было, как гром среди ясного неба, я не смел бы даже мечтать об этой роли.
Меня захватили его репетиции. Я научился у него не разговаривать, а сразу пробовать. Вот он объяснит задачу – ты выполняешь. И самое замечательное, когда он говорил: «Это не то, что я просил, но это то, что надо!» Я был полностью погружён в репетиционный процесс, жил в режиме: театр-дом, дом-театр. Мы выпустили премьеру, я поехал на пробы в Питер. Приезжаю, а там белые ночи, всё в зелени. Я как закричу на весь вагон: «Лето наступило!» Я был настолько увлечен этой работой, что не заметил смены времени года.
Был момент, когда он меня просто спас. Гастроли в Челябинске подходили к концу. Осталось сыграть спектакль «Моя профессия – синьор из общества». Зельдин, который играл главную роль, улетел на съёмки, а артист, играющий в очередь с ним, заболел. Выбор пал на меня. Сама пьеса – 113 страниц, а чистого текста у героя – 78. На дневной репетиции я всё отыграл. Вечером подходит Ерёмин: «Не помню, чтобы так отважно бросались «в омут с головой». Я как главный режиссёр разрешаю, если что-то пойдёт не так – вы можете уйти со сцены».
Начинается спектакль. Я спускаюсь по лестнице со словами: «Женщины, я проснулся!» Внизу актриса подаёт мне руку для поцелуя, а на репетиции она этого не делала. Я наклоняюсь, целую руку, поднимаю голову – и у меня перед глазами «белый лист». Тут вспоминаю слова Ерёмина и ухожу, но не со сцены, а обратно, вверх по лестнице. Думаю: «Надо ещё раз попробовать!» Снова вышел, как будто я недоволен, как меня встретили, и дальше всё прошло замечательно. Еремин поступил очень мудро. Его слова успокоили меня и подарили мне свободу.
Мы репетировали спектакль «Статья». В сцене, где дочь приносит главному герою ботинки, Ерёмин предложил: «Она на свою зарплату купила тебе ботинки, потому что ты ходишь в сандалях. Ты примиряешь их, потом поднимаешь голову, а лицо – всё в слезах». Вот что значит хороший режиссёр. Он ставит передо мной задачу, которую я выполнить не могу, во всяком случае мне сложно. Но я же буду выворачиваться, вытаскивать из себя всё, что во мне есть, чтобы её выполнить.
Ерёмин – мой режиссёр, поэтому, когда он предложил мне пойти с ним в Пушкинский театр, я нисколько не сомневался. У него интересный метод работы. На репетициях «Палаты №6», спектакля «Бесы» мы говорили своими словами. Юрий Иванович объяснял: «Произнесите хоть сто слов, но выразите мысль». На первом этапе работы это было даже любопытно, а потом, как ни странно, лишние слова ушли и остались тексты Чехова и Достоевского.
Для меня Юрий Иванович Ерёмин – это подарок судьбы. Он сыграл огромную роль в моём формировании как артиста. Я благодарен за то, что получил от него. Он открыл во мне то, что я про себя не знал. Вот такие у меня остались тёплые воспоминания об этом удивительном человеке.
Ольга Анохина, актриса Театра Моссовета– Юрий Иванович сыграл важную роль в моей жизни. Когда он пришёл в наш театр, посмотрел среди прочих «Собачий вальс. Ему очень понравилась наша с Владимиром Горюшиным, моим мужем, работа, и он пригласил нас сыграть влюблённую парочку в свою постановку «Мадам Бовари».
Мне замечательно с ним работалось. У него прекрасная школа, он внимательный, четко ставит задачу, точно формулирует то, что требуется от артиста, дотошный, подробно всё объясняет, долго репетирует.
Я много у него играла, и это были разные спектакли, интересные роли. Не могу не вспомнить срочный ввод в спектакль «Не будите мадам». Я должна была играть маму героя Георгия Тараторкина. Его это немного смутило, а мне нужно было за два дня ввестись. Я придумала себе и костюм, и грим. И очень волновалась, но Юрию Ивановичу моя работа понравилась.
Один из первых спектаклей, который я, будучи школьницей, увидела в Театре Моссовета, были «Петербургские сновидения». Мне очень запомнилась Вера Марецкая в роли матери, видно уже тогда мне судьба сигналила, что я буду играть эту роль. И я очень благодарна Юрию Ивановичу, что он поручил мне сыграть именно Пульхерию Александровну в постановке «Р.Р.Р.»
Последние спектакли Еремина – просто шедевры. Чего стоит «Царство отца и сына». Он сам сделал компиляцию из двух пьес Алексея Толстого: «Смерть Иоанна Грозного» и «Царь Фёдор Иоаннович» – колоссальный литературный труд.
Я очень признательна Юрию Ивановичу за то, что он, зная мою режиссёрскую практику, доверил мне работу с артистами в своей постановке «В случае убийства звоните «М». Это был очень важный опыт для меня – наблюдать, как он репетирует, находиться рядом. Должна заметить, что в репетициях он очень строг, ироничен, эмоционален, может сказать что-то резкое, даже обидное, но это всё во благо. Он видит картину целиком, понимает, как должно быть, поэтому и старается на эти «горные вершины» нас подтянуть.
Артисты его любят. Я была дружна с Аристархом Ливановым и вдруг узнаю, что он уходит из театра. Спросила: «Куда ты уходишь?», – а он и говорит: «Иду к Ерёмину». Оказалось, что Юрий Иванович возглавлял в Ростове-на-Дону сначала ТЮЗ, а потом Драматический театр, и у него играл Аристарх, а теперь Ерёмин переехал в Москву, пришёл главным режиссёром в Театр Советской Армии и пригласил Ливанова.
В своё время Юрий Иванович возглавлял четыре театра, у него огромный опыт в том числе и в организации театрального процесса. Он знает, что спектакль должен состояться при любых обстоятельствах, поэтому на не определяющие роли всегда назначает два состава исполнителей.
Он трепетно относится к своим спектаклям. Приходит, смотрит, в антракте обязательно заходит к артистам. Если спектакль идёт хорошо, хвалит, если что-то не так, делает замечания.
Юрий Иванович большой режиссёр, мастер своего дела. Он существует в системе русского психологического театра. Мне кажется, я его понимаю, а самое главное – разделяю его веру в систему Станиславского. Хочу пожелать ему долгих лет, здоровья – и ещё поработать вместе.
Евгений Писарев, худрук Театра им. ПушкинаЯ поступал к Олегу Павловичу Табакову в Школу-студию МХАТ, но курс, которым он руководил, оставили ещё на один год обучения, а всех поступивших разделили на две группы. Я попал в группу Юрия Ивановича Ерёмина. Так получилось, что при всей моей любви к театру, его спектаклей я не смотрел и его самого не знал.
Встреча наша произошла 1 сентября, когда он, войдя в аудиторию представился: «Я – главный режиссёр Театра Пушкина и художественный руководитель вашего курса. Первый вопрос, – обратился он ко мне, – когда родился Пушкин?» Конечно, я знал дату, но от такого напора растерялся и не смог ничего сказать. Он посмотрел на меня: «Садитесь, неуч и двоечник!»
Во время разговора с нами, он крутил связку ключей в руке и вдруг снова обратился ко мне: «Писарев, у вас есть шанс исправиться». Он кинул мне эту связку со словами: «Это ядовитая змея. Раз, два, три – отыгрывайте». Я вообще не понял, что мне надо делать. Через паузу он подытожил: «Всё понятно, оценку событий вы сыграть не можете, а темперамент у вас на уровне «инфузории туфельки»». Вот так экспрессивно, я бы даже сказал агрессивно, произошло наше знакомство.
После моего первого показа этюда, он объявил, что я поднял знамя пошлости над Школой -студией МХАТ, и мой удел работать в провинциальном кабаре, если меня туда возьмут.
Поначалу я пребывал в состоянии шока. Понадобилось время, чтобы оценить неординарный юмор Юрия Ивановича, его провокационную манеру общения, принять его способ обучения, усвоить, что он необходим для того, чтобы вытащить из студента нужную эмоцию, заставить его быть неуспокоенным и, наконец, понять с какой мощной фигурой мы столкнулись.
После окончания Школы-студии он взял меня к себе в Театр Пушкина. Будучи амбициозным, молодым, наглым артистом, я пришёл к нему и заявил, что больше не хочу играть в старых, детских спектаклях. На что он мне сказал, что если я отказываюсь от работы, потому что это ниже моего достоинства – играть в сказках, тогда он меня увольняет, несмотря на то что я его ученик; а если мне не нравится качество конкретной сказки, то он предлагает мне самому сделать спектакль и доказать, что я могу лучше. Конечно, это была чистой воды провокация, но я взялся за постановку и через полгода состоялась премьера «Острова сокровищ» – спектакля, который идёт в Театре Пушкина, почти тридцать лет. Сразу после премьеры он спросил: «Что дальше?»
Так что режиссёром я стал с лёгкой руки Юрия Ивановича. У меня нет соответствующего образования, он мой первый учитель в этой профессии. Я очень хорошо запомнил его слова: «Режиссёр – это соединение организатора, педагога и идеолога, но в первую очередь режиссёр – это воля».
Он как только перешёл в Театр Моссовета, сразу меня пригласил пойти с ним, и там мы выпустили спектакль «Серебряный век», в котором я сыграл главную роль. Потом я вернулся в Театр Пушкина, а он остался и выпустил много интересных спектаклей.
Когда я набирал курс, пригласил Юрия Ивановича прочитать лекцию о системе Станиславского, потому что только он может ясно, убедительно, доступно рассказать всё о системе за одну лекцию.
Я приглашаю Юрия Ивановича на все мои премьеры. Он не пропустил ни одной. Мне кажется, что он гордится той «инфузорией туфелькой», именем которой он наградил меня при нашем первом знакомстве.
Юрий Иванович Ерёмин – рыцарь театра, настоящий профессионал своего дела. Не смотря на все его острые и даже язвительные шутки, интеллигентный, невероятной скромности человек.
Я знаю, что он не любит юбилеи и старается в такие дни от всех скрыться, но я надеюсь, что мне всё же удастся 9 марта его поздравить, ну надо же мне признаться, что я горд тем, что учился у высочайшего мастера.
