19 феврале исполнилось бы 77 лет поэту Льву Рубинштейну. В память о нем в вышедшем в свет мартовском номере «Театрала» – в поэтической рубрике «Поэт в России – больше, чем поэт…», которую много лет вел нашем журнале Евгений Евтушенко, – мы опубликовали подборку текстов Льва Семеновича.
Лев Рубинштейн – поэт, эссеист, один из основоположников московского концептуализма. В 1970-е годы, работая библиотекарем, создал собственный жанр, возникший «на границе вербальных, изобразительных и перформативных искусств» – жанр «картотеки».
Текст, написанный для спектакля Дмитрия Крымова «Opus №7» в «Школе драматического искусства».
Родословная
1.
О! Авраам родил Исаака. Ничего себе!
2.
Дядю Исаака я более-не-менее помню. Он был военный тогда.
3.
Зяма был нэпманом. Сел в свое время. Но ненадолго, слава богу.
4.
Яша был толстый и все время молчал. И очень много ел. Больше ничего сказать не могу.
5.
Бэле удалось тогда устроиться в Оптику на Сретенке. Она долго там проработала. Мне, кстати, хорошую оправу достала. Я помню.
6.
Мотьке, между прочим, полтинник через месяц, а как был мудак...
7.
А главврачом в Грауэрмана был тогда такой Борис Львович, их дальний родственник.
8.
Клара с Семеном как уехали в сорок первом в Челябинск, так там и остались.
9.
Нет, писем от Наума давно не было. Не знаю, как там у них.
10.
Мося все делал сам. Золотые руки.
11.
Ее, кажется, звали Дора. Она была, по-моему, не очень нормальная.
12.
Спокойно, спокойно...
13.
Геся целый день пила ужасно крепкий чай, валялась в халате нечесаная, курила папиросы одну за другой и читала романы. Грязища в доме была!
14.
Додик был своим детям и матерью, и отцом, и нянькой, и кем угодно.
15.
Бэба с Рахилью не захотели уезжать. Остались в Киеве. Сказали: «Кому мы нужны, такие старые?» Ну, и - сами понимаете...
16.
Спокойно, спокойно...
17.
Соломон, кажется, жив до сих пор. Только он уже давно не Соломон, а Семен.
18.
Вот и песни отзвучали...
19.
Матвея в пятьдесят третьем не тронули, как ни странно. А ведь такую должность имел! Повезло...
20.
Марик, чтобы вы знали, дожил до девяносто двух лет. И, между прочим, отлично все соображал до самой смерти.
21.
О! Письмо от Мули! Сейчас почитаем...
22.
Все Гольдманы погибли в Ашхабадском землетрясении. Буквально все. Я даже не знаю, где их похоронили. А может, и нигде...
23.
Вот и песни отзвучали, отразившись на лице...
24.
Не говорите глупости! Во-первых, его звали не Егуда, а Еремей. А Егуда был Цилин родственник. Помните Цилю?
25.
Оба всю жизнь прожили в Житомире. Никогда никуда не ездили. Только в эвакуацию. И тут же обратно. Там и умерли.
26.
Гриша не дядя его, а двоюродный брат. Просто большая разница в возрасте.
27.
Спокойно, спокойно...
28.
У Рахили Львовны, чтобы вы знали, вообще своих детей не было.
29.
Первая жена у него умерла давно. Ее звали Берта, кажется. Или еще как-то.
30.
Лева был не родной, а приемный. Ужасно способный, кстати, парень.
31.
Первое время шли письма из Хайфы, потом перестали писать. Ну, понятно – своя жизнь...
32.
Боря очень переживал. Очень...
33.
Вот и песни отзвучали, отразившись на лице – развеселые вначале...
34.
О! Послушайте: «Аса родил Иосафата». Ну и имена были у людей – язык сломаешь.
35.
Оставили ему какой-то крупы, консервов и уехали на юг. Что за дети, ей богу!
36.
Спокойно, спокойно...
37.
Вроде родные сестры, но Стелла – красавица, а Этя – прямо типичная обезьяна. Как это так получилось?
38.
Тэмочка была совсем без образования, а голова была, как у министра финансов. Ее так и называли в семье.
39.
Вот и песни отзвучали, отразившись на лице – развеселые в начале, заунывные в конце.
40.
А как они все пели, как танцевали! Как у них в доме весело было всегда! Это я про Шпицбергов. Вы их помните?
41.
Нет, давай лучше наоборот: «заунывные в начале, развеселые в конце». Так лучше, правда?
42.
Ну вот... А «Иаков родил Иосифа, мужа Марии, от Которой родился Иисус, называемый Христос».
2006
Текст, написанный к спектаклю Дмитрия Крымова «Сережа» в МХТ имени Чехова.
ПОСЛЕДНИЕ ВОПРОСЫ
Вопрос первый.
Где они все? Куда делись? Что с ними стало? Кто помнит? Кто сможет рассказать? Кто? Где?
Второй вопрос.
Не помните ли случайно, какие семьи бывают похожи друг на друга?
Третий вопрос.
На что бывают похожи все счастливые семьи?
Четвертый вопрос.
Какая семья несчастлива как-нибудь по-своему?
Пятый вопрос.
Как именно несчастлива каждая несчастливая семья?
Вопрос шестой.
Кто сможет рассказать об этом? Кто-нибудь помнит? Помнит кто-нибудь, я вас спрашиваю?
Далее:
В чьем доме все смешалось?
Далее:
Что смешалось в доме Облонских?
Далее:
И что там было на катке, на балу, в поезде туда, в поезде обратно? Что там было?
10.
Откуда прибыл тот поезд, кто-нибудь помнит?
11.
А другой поезд откуда? И куда он следовал? И что там случилось?
12.
А что случилось еще где-нибудь?
13.
А еще хоть что-нибудь где-нибудь было? Было или нет? Было? Нет?
14.
Если было, то что?
15.
Если нет, то почему не было?
16.
И почему все именно так, а не как-нибудь еще?
17.
А почему вдруг ни с того ни с сего – уши? Чьи уши? Зачем? И при чем тут вообще уши?
18.
А кто там с кем переписывался одними лишь первыми буквами слов? И кто помнит, о чем была эта переписка? И кто помнит, чем все это закончилось? Кто помнит? Ну-ка, ну-ка, ну-ка!
19.
А кто там родился? Мальчик? Девочка? Кто?
20.
Как назвали, помнит кто-нибудь?
21.
А кто болел, болел, а потом все же выздоровел? Кто?
22.
А умер кто?
23.
А еще кто умер?
24.
Кто помнит?
25.
И почему все именно так, а не иначе?
26.
А что там такое было про сенокос? Не помните? Ну как же! Жаркий день, мокрая рубаха, квас, мужики. Неужели не помните?
27.
А про охоту что там такое было? Небось, и не вспомнить уже?
28.
А что за разговоры? О чем они, эти разговоры? Помнит кто-нибудь, о чем они, эти разговоры?
29.
Ну, а это о чем:
30.
«Отчего же не
Потушить свечу, когда
Смотреть больше не на что, когда
Гадко смотреть на все это? Но как? Зачем
Этот кондуктор пробежал по жердочке, зачем
Они кричат, эти молодые люди в том вагоне? Зачем
Они говорят, зачем
Они смеются?»
31.
Зачем?
32.
А что было потом? Было потом что? Что потом было?
33.
И откуда все-таки прибыл тот самый поезд? И куда он шел? Кто-нибудь помнит? Никто не помнит? Неужели никто? Совсем, совсем никто?
34.
Да и имеет ли это теперь хотя бы какое-нибудь значение?
35.
И почему все именно так, а не иначе?
36.
Именно так?
37.
А не иначе?
38.
И вообще!
39.
Что!
40.
Все это!
41.
Значит!
2017
Полностью поэтическую подборку Льва Рубинштейна читайте в мартовском номере «Театрала».
Лев Рубинштейн – поэт, эссеист, один из основоположников московского концептуализма. В 1970-е годы, работая библиотекарем, создал собственный жанр, возникший «на границе вербальных, изобразительных и перформативных искусств» – жанр «картотеки».
Текст, написанный для спектакля Дмитрия Крымова «Opus №7» в «Школе драматического искусства».
Родословная
1.
О! Авраам родил Исаака. Ничего себе!
2.
Дядю Исаака я более-не-менее помню. Он был военный тогда.
3.
Зяма был нэпманом. Сел в свое время. Но ненадолго, слава богу.
4.
Яша был толстый и все время молчал. И очень много ел. Больше ничего сказать не могу.
5.
Бэле удалось тогда устроиться в Оптику на Сретенке. Она долго там проработала. Мне, кстати, хорошую оправу достала. Я помню.
6.
Мотьке, между прочим, полтинник через месяц, а как был мудак...
7.
А главврачом в Грауэрмана был тогда такой Борис Львович, их дальний родственник.
8.
Клара с Семеном как уехали в сорок первом в Челябинск, так там и остались.
9.
Нет, писем от Наума давно не было. Не знаю, как там у них.
10.
Мося все делал сам. Золотые руки.
11.
Ее, кажется, звали Дора. Она была, по-моему, не очень нормальная.
12.
Спокойно, спокойно...
13.
Геся целый день пила ужасно крепкий чай, валялась в халате нечесаная, курила папиросы одну за другой и читала романы. Грязища в доме была!
14.
Додик был своим детям и матерью, и отцом, и нянькой, и кем угодно.
15.
Бэба с Рахилью не захотели уезжать. Остались в Киеве. Сказали: «Кому мы нужны, такие старые?» Ну, и - сами понимаете...
16.
Спокойно, спокойно...
17.
Соломон, кажется, жив до сих пор. Только он уже давно не Соломон, а Семен.
18.
Вот и песни отзвучали...
19.
Матвея в пятьдесят третьем не тронули, как ни странно. А ведь такую должность имел! Повезло...
20.
Марик, чтобы вы знали, дожил до девяносто двух лет. И, между прочим, отлично все соображал до самой смерти.
21.
О! Письмо от Мули! Сейчас почитаем...
22.
Все Гольдманы погибли в Ашхабадском землетрясении. Буквально все. Я даже не знаю, где их похоронили. А может, и нигде...
23.
Вот и песни отзвучали, отразившись на лице...
24.
Не говорите глупости! Во-первых, его звали не Егуда, а Еремей. А Егуда был Цилин родственник. Помните Цилю?
25.
Оба всю жизнь прожили в Житомире. Никогда никуда не ездили. Только в эвакуацию. И тут же обратно. Там и умерли.
26.
Гриша не дядя его, а двоюродный брат. Просто большая разница в возрасте.
27.
Спокойно, спокойно...
28.
У Рахили Львовны, чтобы вы знали, вообще своих детей не было.
29.
Первая жена у него умерла давно. Ее звали Берта, кажется. Или еще как-то.
30.
Лева был не родной, а приемный. Ужасно способный, кстати, парень.
31.
Первое время шли письма из Хайфы, потом перестали писать. Ну, понятно – своя жизнь...
32.
Боря очень переживал. Очень...
33.
Вот и песни отзвучали, отразившись на лице – развеселые вначале...
34.
О! Послушайте: «Аса родил Иосафата». Ну и имена были у людей – язык сломаешь.
35.
Оставили ему какой-то крупы, консервов и уехали на юг. Что за дети, ей богу!
36.
Спокойно, спокойно...
37.
Вроде родные сестры, но Стелла – красавица, а Этя – прямо типичная обезьяна. Как это так получилось?
38.
Тэмочка была совсем без образования, а голова была, как у министра финансов. Ее так и называли в семье.
39.
Вот и песни отзвучали, отразившись на лице – развеселые в начале, заунывные в конце.
40.
А как они все пели, как танцевали! Как у них в доме весело было всегда! Это я про Шпицбергов. Вы их помните?
41.
Нет, давай лучше наоборот: «заунывные в начале, развеселые в конце». Так лучше, правда?
42.
Ну вот... А «Иаков родил Иосифа, мужа Марии, от Которой родился Иисус, называемый Христос».
2006
Текст, написанный к спектаклю Дмитрия Крымова «Сережа» в МХТ имени Чехова.
ПОСЛЕДНИЕ ВОПРОСЫ
Вопрос первый.
Где они все? Куда делись? Что с ними стало? Кто помнит? Кто сможет рассказать? Кто? Где?
Второй вопрос.
Не помните ли случайно, какие семьи бывают похожи друг на друга?
Третий вопрос.
На что бывают похожи все счастливые семьи?
Четвертый вопрос.
Какая семья несчастлива как-нибудь по-своему?
Пятый вопрос.
Как именно несчастлива каждая несчастливая семья?
Вопрос шестой.
Кто сможет рассказать об этом? Кто-нибудь помнит? Помнит кто-нибудь, я вас спрашиваю?
Далее:
В чьем доме все смешалось?
Далее:
Что смешалось в доме Облонских?
Далее:
И что там было на катке, на балу, в поезде туда, в поезде обратно? Что там было?
10.
Откуда прибыл тот поезд, кто-нибудь помнит?
11.
А другой поезд откуда? И куда он следовал? И что там случилось?
12.
А что случилось еще где-нибудь?
13.
А еще хоть что-нибудь где-нибудь было? Было или нет? Было? Нет?
14.
Если было, то что?
15.
Если нет, то почему не было?
16.
И почему все именно так, а не как-нибудь еще?
17.
А почему вдруг ни с того ни с сего – уши? Чьи уши? Зачем? И при чем тут вообще уши?
18.
А кто там с кем переписывался одними лишь первыми буквами слов? И кто помнит, о чем была эта переписка? И кто помнит, чем все это закончилось? Кто помнит? Ну-ка, ну-ка, ну-ка!
19.
А кто там родился? Мальчик? Девочка? Кто?
20.
Как назвали, помнит кто-нибудь?
21.
А кто болел, болел, а потом все же выздоровел? Кто?
22.
А умер кто?
23.
А еще кто умер?
24.
Кто помнит?
25.
И почему все именно так, а не иначе?
26.
А что там такое было про сенокос? Не помните? Ну как же! Жаркий день, мокрая рубаха, квас, мужики. Неужели не помните?
27.
А про охоту что там такое было? Небось, и не вспомнить уже?
28.
А что за разговоры? О чем они, эти разговоры? Помнит кто-нибудь, о чем они, эти разговоры?
29.
Ну, а это о чем:
30.
«Отчего же не
Потушить свечу, когда
Смотреть больше не на что, когда
Гадко смотреть на все это? Но как? Зачем
Этот кондуктор пробежал по жердочке, зачем
Они кричат, эти молодые люди в том вагоне? Зачем
Они говорят, зачем
Они смеются?»
31.
Зачем?
32.
А что было потом? Было потом что? Что потом было?
33.
И откуда все-таки прибыл тот самый поезд? И куда он шел? Кто-нибудь помнит? Никто не помнит? Неужели никто? Совсем, совсем никто?
34.
Да и имеет ли это теперь хотя бы какое-нибудь значение?
35.
И почему все именно так, а не иначе?
36.
Именно так?
37.
А не иначе?
38.
И вообще!
39.
Что!
40.
Все это!
41.
Значит!
2017
Полностью поэтическую подборку Льва Рубинштейна читайте в мартовском номере «Театрала».
