Актриса Малого театра Аксиния Пустыльникова – обладательница не только красивой внешности, но и прекрасных вокальных данных, которые в полной мере проявились в мюзикле «Свадьба Кречинского». Постановка Алексея Франдетти по мотивам пьесы Сухово-Кобылина стала лауреатом премии «Звезда Театрала 2023» в номинации «Лучший музыкальный спектакль». Она получилась яркой, стильной, современной и даже смелой. Достаточно вспомнить парящую над сценой главную героиню Лидочку, которая, сидя на полумесяце, исполняет свой знаменитый романс. Не опасно и не страшно ли выполнять этот номер – таким был первый вопрос к Аксинии Пустыльниковой.
– Нет, не страшно, я не боюсь высоты, – ответила Аксиния, но, подумав, добавила: – Даже, если бы мне было страшно, я все равно это сделала бы. Если того будет требовать роль, могу войти и в клетку со львом. Скажу больше, я очень ждала этого аттракциона. И потом, всё было продумано. Изначально там были установлены и ступенька, и комфортная спинка, и дуга, за которую можно держаться. Но всё было видно из зала и смотрелось не очень красиво. Алексей Франдетти на тот момент уже в полной мере удостоверился в моей бесстрашности и решил всё это убрать, чтобы остался чистый «полумесяц». Но страховка, конечно всё же присутствует: на меня надевают тонкий поясок, который карабином крепится к полумесяцу. А когда спускаюсь, мне его очень быстро отстегивают, и я продолжаю петь. Более того, перед тем как поднять меня над сценой, установку тестировали специалисты, а потом и сам режиссер.
– Как вам работалось с Алексеем Франдетти? Это ведь его первая постановка в Малом театре.
– Работа с Алексеем Борисовичем была для нас всех как романтическое путешествие в прекрасный мир! В процессе постановки между участниками спектакля было соткано какое-то невидимое тонкое энергетическое полотно… Спектакль действительно готовился и выпустился в любви, в уважении, в доверии и в трепете. Внутри меня было много легкой воздушной энергии, как будто я оторвалась от земли подобно Лидочке, летающей в высоте своих чувств на луне. И также, как Лидочка абсолютно доверяет себя Кречинскому, я абсолютно доверяла Алексею Борисовичу во всем. Во время выпуска было ощущение первой юношеской любви, когда не нужно ни еды, ни сна, ничего. Единственная потребность – тотально, каждой клеточкой находиться ТАМ и не думать о том, что будет… А когда всё закончилось…, то в первое время мы ходили как сиротки. Встречались с актерами и прижимались друг к другу как котята, лишившиеся тёплого дома... работы над «Кречинским». Это особенная и очень счастливая глава в моей жизни, она навсегда в моем сердце.
– Что для вас образ Лидочки – простодушная романтическая девушка, или серьезный персонаж с внутренним стержнем?
– В первый день работы, режиссер подошел ко мне и сказал, что по Сухово-Кобылину Лидочка этакая глупышка, но с моей фактурой дуру делать нельзя. И для меня было изначально понятно, что персонаж Лидочки – это не про глупость. Да – наивность, да – абсолютное доверие, но никак не глупость. Мне всегда очень важно делать персонажа, чтобы он был узнаваем зрителем. В данном случае – каждой женщиной. Когда в нашей жизни появляется Он, мы абсолютно уверены, что ВОТ ОН: человек нашей Судьбы, Избранный. Единственный. И даже, если у женщины в прошлых отношениях обман, предательство, она все равно уверена, что: «Нет, он – другой. Он – особенный. Он этого не сделает» Мы жаждем доверять, мы жаждем растворяться, сливаться, «врастать» в человека и обретать в нём свой Дом. У Лидочки нет опыта, у нее нет сомнений, у нее есть лишь уверенность в судьбоносности этой встречи в абсолютной правильности этого «небесного брака», а значит, и полная уверенность во всех действиях ее любимого. Кречинский старше моей героини, он проявляет заботу к ней в отличии от ее собственного отца, для которого приоритеты – это хозяйство, навоз и быки. Поэтому Кречинский для Лидочки – и Любовь, и отец, и первый мужчина, и вся вселенная, и вся жизнь. Лидочка – это не про наивную дуру. Это про то, что, голова рассуждает, но сердце думать не умеет. Сердце не сомневается. Единственная потребность сердца – любить и доверять.
– В этом спектакле вы показали свои прекрасные вокальные данные. Где вы учились петь?
– В своё время я окончила музыкальную школу по классу фортепиано, но вокалом профессионально никогда не занималась. Спасибо моим родителям, это передалось мне от них. Мой папа, Василий Николаевич, был директором Тюменского театра кукол. Мама, Татьяна Николаевна, в прошлом педагог по сольфеджио, концертмейстер. У моих родителей в юности был большой опыт участия в музыкальных ансамблях. Папа был очень успешен и его даже приглашали в Москву участвовать в мюзикле «Орфей и Эвридика» с Ириной Понаровской. Причем, даже не на кастинг, а сразу на главную роль. Но родилась моя старшая сестра и папа решил остаться в Тюмени с семьей. Мне и моей сестре Евгении родители своими примерами привили качества, которые нас определили, как личностей. Родители полностью отдавались своей профессии, людям, они очень ответственны, честны, у них щедрые, широкие души и все в окружении знали, что они всегда помогут. Я никогда не слышала ссор между ними, всё решалось мирно. Родители привили мне высокие стандарты уважения к людям. И я никогда не посмею перейти на личности и оскорбления. Для меня это – большой опыт, который я возьму в будущее: можно сколько угодно говорить ребенку «что такое хорошо, что такое плохо», но самая главная «школа» на которой учится ребенок – пример его родителей: что он видит, на кого равняется, какую атмосферу в доме впитывает.
У меня никогда не было мысли стать актрисой, в детстве я не становилась на стульчик, чтобы рассказать стихотворение, что-то сыграть или спеть. А в театр первый раз попала благодаря своей маме. Она всегда очень любила Малый театр, и когда он с гастролями приехал в Тюмень, повела меня на спектакль «Тайны Мадридского двора». Я была тогда очень непопулярной девочкой среди мальчиков и, поэтому, ушла во внутренний бунт: отрезала почти «под мальчика» волосы, надела тяжелые ботинки, отрицала и осуждала всё женственное. Я не запомнила никого из актеров, кроме главной героини – Елены Германовны Харитоновой, с которой сейчас играю в «Свадьбе Кречинского»! В ней было столько настоящей и правильной женственности, что она меня просто покорила. Я поняла, что женственность может быть умной и сильной. Уже будучи её коллегой, я сказала Елене Германовне об этом, и она, конечно, была очень удивлена этому.
Я всю жизнь находилась в процессе поиска себя, я встречала все больше и больше людей, которые с детства знали и понимали, кем они хотят быть и внутренне чувствовала себя потерянной. Единственное что у меня было – это «нечто», что вело меня. И также я чувствовала, что хочу уехать из своего города. И я приняла решение поехать в Москву. Одну меня не отпустили и со мной поехала мама. Сначала я поступила в Институт современного искусства, но, проучившись на вокальном отделении месяца два, ушла, поскольку не видела себя эстрадной певицей. Я всегда хорошо писала сочинения, поэтому решила попробовать себя в тележурналистике и пошла в Останкино, в Институт телевидения и радиовещания. Заниматься было интересно, но мне не хватало занятости, «загруза». Как-то на мастер-класс к нам пришел Александр Гордон, и сказал фразу, что хороший телеведущий на 95% хороший актер. Во мне эти слова откликнулись, и я почувствовала – это знак. И «нечто» повело меня в этом направлении.
Вот такая цепочка привела меня в актерскую профессию.
– Довольно извилистый путь к себе. И вот вы наконец поступили в театральный ВУЗ…
– Не сразу. Когда пришла на курсы подготовки в театральное училище имени Щукина, я познакомилась с Эльдаром Трамовым (актёр и режиссер театра Вахтангова) он тогда еще был студентом и сидел на прослушивании. Между нами оказалось «звено» в виде общего друга и началась наша с Эльдаром дружба. Именно он помог подготовиться к прослушиванию и подобрал подходящую мне программу. Но так как в моей жизни никогда не было театральных студий, этюдов, я совершенно не знала и не чувствовала, что это за профессия. В итоге, не прошла по конкурсу, потому что, как говорили в приемной комиссии, во мне не чувствовалось этого желания поступить, которым горели абитуриенты. Тогда Эльдар предложил мне поучиться в МГУК (Институт культуры), чтобы я хоть немного прикоснулась к актерскому искусству. В моей голове не было никаких знаний, никаких систем Станиславского, Чехова… Чистый лист. Природа и вера. Таким чистым листом я входила в пространство своих первых этюдов и испытала первое счастье от того, что я делаю и что испытываю.
Я очень благодарна Эльдару Трамову за то, что он помог мне выйти на дорогу ведущую в актерскую профессию. И конечно такая же судьбоносная встреча – это встреча с моим мастером Борисом Владимировичем Клюевым. Борис Владимирович был прекрасным педагогом. У него была сумасшедшая занятость, но после этих встреч, я непременно «вставала» на рельсы в ролях, над которыми работала. Он был строг, справедлив, но добр. Красив и выразителен в каждом своем жесте и слове. Весь первый курс я его ужасно боялась, боялась не оправдать его веру и выбор, и у меня даже подкашивались ноги от этого электричества волнения. Я счастлива, что все-таки оправдала ожидания Бориса Владимировича, ведь он рекомендовал меня в Малый театр и мне выпала честь сыграть с моим мастером в его спектакле «Маскарад». В начале моего пути в театре Борис Владимирович сказал: «Всё, запомни! Теперь я не твой Мастер, а ты не ученица. Мы – коллеги» Но, конечно же, он – навсегда мой Мастер и занимает большую часть моего сердца.
Путь в Малый театр был большим и извилистым. И я так благодарна этому «нечто», этой небесной руке за то, что она привела меня именно в это Место. Очень интересно также и то, что, когда-то мой папа отказался ради семьи от жизни в Москве и от участия в мюзикле, и много лет спустя эта возможность пришла в жизнь к его дочке. Мне давно хотелось попробовать себя в мюзикле, я чувствовала, что «недореализовываю себя», но понимала, что не смогу совмещать театр с репетициями в мюзиклах «на стороне». Поэтому, похоронила эту мечту. И вдруг в мою драматическую жизнь пришел сначала один музыкальный проект, а затем и второй.
– Как говорят: «А вот с этого момента поподробнее, пожалуйста».
– В 2022 году меня распределили на роль Королевы в музыкальном спектакле «Подснежники для королевы», по мотивам сказки «Двенадцать месяцев», режиссера Анны Фекеты. Помимо огромного желания участвовать в музыкально-драматической постановке, у меня также были мечты сыграть характерную роль и положительную героиню. Начиная с Щепкинского училища, а потом и в театре, мне всегда давали роли взрослых женщин – графинь, разлучниц, подлых стерв, женщин, готовых продать себя и любого за деньги, в общем, всех тех, на чьем фоне главная героиня выглядит чистой, непорочной жертвой. Роли стерв давались мне очень тяжело в силу моего воспитания и внутреннего устройства. Когда нам говорили: «Идите от себя», я никогда не понимала, как я это могу «откопать в себе», если я, в принципе, не могу обмануть человека, сделать кому-либо больно. Это – абсолютно не я. Для меня был единственный вариант идти не от себя, а быть как бы над персонажем. И хотя эти роли помогали мне преодолеть излишнюю стеснительность, тем не менее я не испытывала настоящего удовольствия от работы. И даже играя стерву, старалась её оправдать – почему она стала такой. Ведь счастливые люди не делают другим зла. Человек не рождается плохим. Что было в её жизни, в какой момент она стала такой? Научилась оправдывать своих героинь. Но была не удовлетворена. И так продолжалось довольно долго.
А когда меня распределили на роль Королевы у меня перевернулась не только «моя жизнь в искусстве», а вся моя жизнь. Эта роль открыла меня совершенно с другой стороны и я, наконец-то, вышла из амплуа, в котором меня уже привыкли видеть. Мой персонаж Королевы – это тинэйджер, очень веселый и капризный, в хорошем смысле с придурью. То есть, с хорошей дурью: это озорство, быстрые переключения, оптимизм, шаловливость, бодрость и абсолютная легкость принятия решений. Это такой большой ребенок, который одной ногой во взрослой жизни, а другой ногой до сих пор в детстве, в танцах, в капризах – несите мне зимой подснежники и без возражений! Так исполнилась моя мечта сыграть взбалмошную, характерную роль с детскостью и придурью.
А вслед за этим, наконец, осуществилась моя большая мечта сыграть положительную лирическую героиню. Осуществилась мечта сыграть чистую Любовь. Эти два проекта не состоялись бы в моей жизни, если бы не Александра Соломина – куратор этих проектов. Я всем сердцем благодарна ей за то, что она доверила мне эти роли. Если бы не она, не повернулся бы мой карьерный путь в совершенно другую сторону. Я бы не испытала долгожданного удовольствия в профессии. Я «похоронила» мечту играть в мюзикле из-за драматического театра, но вдруг в Государственный Малый драматический театр пришел мюзикл! В мою драматическую жизнь пришел Алексей Франдетти – самый востребованный режиссер мюзиклов в России! Произошел кардинальный поворот в моей жизни и в профессии. И даже возрастной поворот, потому что в молодом возрасте я играла возрастные роли, а сейчас юношеские и во мне всё больше и больше появляется юного. Задорные роли раскрывают внутри сокровищницу из природной радости, спонтанности, заставляют переключаться от ума на удовольствия и на ощущения.
– Можно сказать, что эти два проекта повлияли не только на вашу актерскую карьеру, но и на жизнь?
– Абсолютно. Не только я создавала роли, но и они влияли на меня. Когда работала над образом Королевы, я распаковывала себя, выходя из привычных ролей стерв. И поначалу это было непросто. Но шаг за шагом стало получаться. Я благодарна за работу и за веру в меня режиссера спектакля «Подснежники для Королевы» Анну Фекету. Эта невероятная энергичная молодая женщина с первого дня увидела во мне мою «детскость». В жизни я привыкла много думать и анализировать. Это тормозило свободное проявление моих чувств. У Анны Иосифовны был четкий и очень плотный рисунок спектакля, поэтому думать мне было некогда. Единственный путь –нырять. «Аксиния, отключай анализирующий мозг, не тормози себя. Не отрицай. Иди туда. Не думай «как», просто делай! А потом подумаешь. Если еще останется желание» – говорила я себе. Благодаря этим двум ролям я вышла из клетки вечного анализа и сомнений и разрешила себе спонтанность. Особенно помогла первая роль Королевы, а потом первая помогла второй – Лидочке. Эти роли для меня стали терапией. Роль Королевы раскрыла большие внутренние энергетические «цистерны», раскрыла поток радости и здорового хулиганства внутри меня. Я разрешила спонтанность, легкость, наслаждение и в жизни тоже. Восхищаться, шалить, прощать себя за ошибки и маленькие глупости, не думать о том, как выглядишь со стороны. И конечно же РАДОВАТЬСЯ. Множить радость внутри себя. В нашем мире есть, всегда было и будет много поводов для печалей. Это никуда не уйдет и погрязнуть в бесконечной печали очень легко и быстро. Но радость – это большая потребность наших душ. Нужно не переставая искать, даже самые маленькие поводы для радости и создавать ее самим. Радоваться вопреки. Лелеять это сияние радости внутри. Освещать им себя и пространство для тех, кто рядом.
– Нет, не страшно, я не боюсь высоты, – ответила Аксиния, но, подумав, добавила: – Даже, если бы мне было страшно, я все равно это сделала бы. Если того будет требовать роль, могу войти и в клетку со львом. Скажу больше, я очень ждала этого аттракциона. И потом, всё было продумано. Изначально там были установлены и ступенька, и комфортная спинка, и дуга, за которую можно держаться. Но всё было видно из зала и смотрелось не очень красиво. Алексей Франдетти на тот момент уже в полной мере удостоверился в моей бесстрашности и решил всё это убрать, чтобы остался чистый «полумесяц». Но страховка, конечно всё же присутствует: на меня надевают тонкий поясок, который карабином крепится к полумесяцу. А когда спускаюсь, мне его очень быстро отстегивают, и я продолжаю петь. Более того, перед тем как поднять меня над сценой, установку тестировали специалисты, а потом и сам режиссер.
– Как вам работалось с Алексеем Франдетти? Это ведь его первая постановка в Малом театре.
– Работа с Алексеем Борисовичем была для нас всех как романтическое путешествие в прекрасный мир! В процессе постановки между участниками спектакля было соткано какое-то невидимое тонкое энергетическое полотно… Спектакль действительно готовился и выпустился в любви, в уважении, в доверии и в трепете. Внутри меня было много легкой воздушной энергии, как будто я оторвалась от земли подобно Лидочке, летающей в высоте своих чувств на луне. И также, как Лидочка абсолютно доверяет себя Кречинскому, я абсолютно доверяла Алексею Борисовичу во всем. Во время выпуска было ощущение первой юношеской любви, когда не нужно ни еды, ни сна, ничего. Единственная потребность – тотально, каждой клеточкой находиться ТАМ и не думать о том, что будет… А когда всё закончилось…, то в первое время мы ходили как сиротки. Встречались с актерами и прижимались друг к другу как котята, лишившиеся тёплого дома... работы над «Кречинским». Это особенная и очень счастливая глава в моей жизни, она навсегда в моем сердце.
– Что для вас образ Лидочки – простодушная романтическая девушка, или серьезный персонаж с внутренним стержнем?
– В первый день работы, режиссер подошел ко мне и сказал, что по Сухово-Кобылину Лидочка этакая глупышка, но с моей фактурой дуру делать нельзя. И для меня было изначально понятно, что персонаж Лидочки – это не про глупость. Да – наивность, да – абсолютное доверие, но никак не глупость. Мне всегда очень важно делать персонажа, чтобы он был узнаваем зрителем. В данном случае – каждой женщиной. Когда в нашей жизни появляется Он, мы абсолютно уверены, что ВОТ ОН: человек нашей Судьбы, Избранный. Единственный. И даже, если у женщины в прошлых отношениях обман, предательство, она все равно уверена, что: «Нет, он – другой. Он – особенный. Он этого не сделает» Мы жаждем доверять, мы жаждем растворяться, сливаться, «врастать» в человека и обретать в нём свой Дом. У Лидочки нет опыта, у нее нет сомнений, у нее есть лишь уверенность в судьбоносности этой встречи в абсолютной правильности этого «небесного брака», а значит, и полная уверенность во всех действиях ее любимого. Кречинский старше моей героини, он проявляет заботу к ней в отличии от ее собственного отца, для которого приоритеты – это хозяйство, навоз и быки. Поэтому Кречинский для Лидочки – и Любовь, и отец, и первый мужчина, и вся вселенная, и вся жизнь. Лидочка – это не про наивную дуру. Это про то, что, голова рассуждает, но сердце думать не умеет. Сердце не сомневается. Единственная потребность сердца – любить и доверять.
– В этом спектакле вы показали свои прекрасные вокальные данные. Где вы учились петь?
– В своё время я окончила музыкальную школу по классу фортепиано, но вокалом профессионально никогда не занималась. Спасибо моим родителям, это передалось мне от них. Мой папа, Василий Николаевич, был директором Тюменского театра кукол. Мама, Татьяна Николаевна, в прошлом педагог по сольфеджио, концертмейстер. У моих родителей в юности был большой опыт участия в музыкальных ансамблях. Папа был очень успешен и его даже приглашали в Москву участвовать в мюзикле «Орфей и Эвридика» с Ириной Понаровской. Причем, даже не на кастинг, а сразу на главную роль. Но родилась моя старшая сестра и папа решил остаться в Тюмени с семьей. Мне и моей сестре Евгении родители своими примерами привили качества, которые нас определили, как личностей. Родители полностью отдавались своей профессии, людям, они очень ответственны, честны, у них щедрые, широкие души и все в окружении знали, что они всегда помогут. Я никогда не слышала ссор между ними, всё решалось мирно. Родители привили мне высокие стандарты уважения к людям. И я никогда не посмею перейти на личности и оскорбления. Для меня это – большой опыт, который я возьму в будущее: можно сколько угодно говорить ребенку «что такое хорошо, что такое плохо», но самая главная «школа» на которой учится ребенок – пример его родителей: что он видит, на кого равняется, какую атмосферу в доме впитывает.
У меня никогда не было мысли стать актрисой, в детстве я не становилась на стульчик, чтобы рассказать стихотворение, что-то сыграть или спеть. А в театр первый раз попала благодаря своей маме. Она всегда очень любила Малый театр, и когда он с гастролями приехал в Тюмень, повела меня на спектакль «Тайны Мадридского двора». Я была тогда очень непопулярной девочкой среди мальчиков и, поэтому, ушла во внутренний бунт: отрезала почти «под мальчика» волосы, надела тяжелые ботинки, отрицала и осуждала всё женственное. Я не запомнила никого из актеров, кроме главной героини – Елены Германовны Харитоновой, с которой сейчас играю в «Свадьбе Кречинского»! В ней было столько настоящей и правильной женственности, что она меня просто покорила. Я поняла, что женственность может быть умной и сильной. Уже будучи её коллегой, я сказала Елене Германовне об этом, и она, конечно, была очень удивлена этому.
Я всю жизнь находилась в процессе поиска себя, я встречала все больше и больше людей, которые с детства знали и понимали, кем они хотят быть и внутренне чувствовала себя потерянной. Единственное что у меня было – это «нечто», что вело меня. И также я чувствовала, что хочу уехать из своего города. И я приняла решение поехать в Москву. Одну меня не отпустили и со мной поехала мама. Сначала я поступила в Институт современного искусства, но, проучившись на вокальном отделении месяца два, ушла, поскольку не видела себя эстрадной певицей. Я всегда хорошо писала сочинения, поэтому решила попробовать себя в тележурналистике и пошла в Останкино, в Институт телевидения и радиовещания. Заниматься было интересно, но мне не хватало занятости, «загруза». Как-то на мастер-класс к нам пришел Александр Гордон, и сказал фразу, что хороший телеведущий на 95% хороший актер. Во мне эти слова откликнулись, и я почувствовала – это знак. И «нечто» повело меня в этом направлении.
Вот такая цепочка привела меня в актерскую профессию.
– Довольно извилистый путь к себе. И вот вы наконец поступили в театральный ВУЗ…– Не сразу. Когда пришла на курсы подготовки в театральное училище имени Щукина, я познакомилась с Эльдаром Трамовым (актёр и режиссер театра Вахтангова) он тогда еще был студентом и сидел на прослушивании. Между нами оказалось «звено» в виде общего друга и началась наша с Эльдаром дружба. Именно он помог подготовиться к прослушиванию и подобрал подходящую мне программу. Но так как в моей жизни никогда не было театральных студий, этюдов, я совершенно не знала и не чувствовала, что это за профессия. В итоге, не прошла по конкурсу, потому что, как говорили в приемной комиссии, во мне не чувствовалось этого желания поступить, которым горели абитуриенты. Тогда Эльдар предложил мне поучиться в МГУК (Институт культуры), чтобы я хоть немного прикоснулась к актерскому искусству. В моей голове не было никаких знаний, никаких систем Станиславского, Чехова… Чистый лист. Природа и вера. Таким чистым листом я входила в пространство своих первых этюдов и испытала первое счастье от того, что я делаю и что испытываю.
Я очень благодарна Эльдару Трамову за то, что он помог мне выйти на дорогу ведущую в актерскую профессию. И конечно такая же судьбоносная встреча – это встреча с моим мастером Борисом Владимировичем Клюевым. Борис Владимирович был прекрасным педагогом. У него была сумасшедшая занятость, но после этих встреч, я непременно «вставала» на рельсы в ролях, над которыми работала. Он был строг, справедлив, но добр. Красив и выразителен в каждом своем жесте и слове. Весь первый курс я его ужасно боялась, боялась не оправдать его веру и выбор, и у меня даже подкашивались ноги от этого электричества волнения. Я счастлива, что все-таки оправдала ожидания Бориса Владимировича, ведь он рекомендовал меня в Малый театр и мне выпала честь сыграть с моим мастером в его спектакле «Маскарад». В начале моего пути в театре Борис Владимирович сказал: «Всё, запомни! Теперь я не твой Мастер, а ты не ученица. Мы – коллеги» Но, конечно же, он – навсегда мой Мастер и занимает большую часть моего сердца.
Путь в Малый театр был большим и извилистым. И я так благодарна этому «нечто», этой небесной руке за то, что она привела меня именно в это Место. Очень интересно также и то, что, когда-то мой папа отказался ради семьи от жизни в Москве и от участия в мюзикле, и много лет спустя эта возможность пришла в жизнь к его дочке. Мне давно хотелось попробовать себя в мюзикле, я чувствовала, что «недореализовываю себя», но понимала, что не смогу совмещать театр с репетициями в мюзиклах «на стороне». Поэтому, похоронила эту мечту. И вдруг в мою драматическую жизнь пришел сначала один музыкальный проект, а затем и второй.
– Как говорят: «А вот с этого момента поподробнее, пожалуйста».– В 2022 году меня распределили на роль Королевы в музыкальном спектакле «Подснежники для королевы», по мотивам сказки «Двенадцать месяцев», режиссера Анны Фекеты. Помимо огромного желания участвовать в музыкально-драматической постановке, у меня также были мечты сыграть характерную роль и положительную героиню. Начиная с Щепкинского училища, а потом и в театре, мне всегда давали роли взрослых женщин – графинь, разлучниц, подлых стерв, женщин, готовых продать себя и любого за деньги, в общем, всех тех, на чьем фоне главная героиня выглядит чистой, непорочной жертвой. Роли стерв давались мне очень тяжело в силу моего воспитания и внутреннего устройства. Когда нам говорили: «Идите от себя», я никогда не понимала, как я это могу «откопать в себе», если я, в принципе, не могу обмануть человека, сделать кому-либо больно. Это – абсолютно не я. Для меня был единственный вариант идти не от себя, а быть как бы над персонажем. И хотя эти роли помогали мне преодолеть излишнюю стеснительность, тем не менее я не испытывала настоящего удовольствия от работы. И даже играя стерву, старалась её оправдать – почему она стала такой. Ведь счастливые люди не делают другим зла. Человек не рождается плохим. Что было в её жизни, в какой момент она стала такой? Научилась оправдывать своих героинь. Но была не удовлетворена. И так продолжалось довольно долго.
А когда меня распределили на роль Королевы у меня перевернулась не только «моя жизнь в искусстве», а вся моя жизнь. Эта роль открыла меня совершенно с другой стороны и я, наконец-то, вышла из амплуа, в котором меня уже привыкли видеть. Мой персонаж Королевы – это тинэйджер, очень веселый и капризный, в хорошем смысле с придурью. То есть, с хорошей дурью: это озорство, быстрые переключения, оптимизм, шаловливость, бодрость и абсолютная легкость принятия решений. Это такой большой ребенок, который одной ногой во взрослой жизни, а другой ногой до сих пор в детстве, в танцах, в капризах – несите мне зимой подснежники и без возражений! Так исполнилась моя мечта сыграть взбалмошную, характерную роль с детскостью и придурью.
А вслед за этим, наконец, осуществилась моя большая мечта сыграть положительную лирическую героиню. Осуществилась мечта сыграть чистую Любовь. Эти два проекта не состоялись бы в моей жизни, если бы не Александра Соломина – куратор этих проектов. Я всем сердцем благодарна ей за то, что она доверила мне эти роли. Если бы не она, не повернулся бы мой карьерный путь в совершенно другую сторону. Я бы не испытала долгожданного удовольствия в профессии. Я «похоронила» мечту играть в мюзикле из-за драматического театра, но вдруг в Государственный Малый драматический театр пришел мюзикл! В мою драматическую жизнь пришел Алексей Франдетти – самый востребованный режиссер мюзиклов в России! Произошел кардинальный поворот в моей жизни и в профессии. И даже возрастной поворот, потому что в молодом возрасте я играла возрастные роли, а сейчас юношеские и во мне всё больше и больше появляется юного. Задорные роли раскрывают внутри сокровищницу из природной радости, спонтанности, заставляют переключаться от ума на удовольствия и на ощущения.
– Можно сказать, что эти два проекта повлияли не только на вашу актерскую карьеру, но и на жизнь?
– Абсолютно. Не только я создавала роли, но и они влияли на меня. Когда работала над образом Королевы, я распаковывала себя, выходя из привычных ролей стерв. И поначалу это было непросто. Но шаг за шагом стало получаться. Я благодарна за работу и за веру в меня режиссера спектакля «Подснежники для Королевы» Анну Фекету. Эта невероятная энергичная молодая женщина с первого дня увидела во мне мою «детскость». В жизни я привыкла много думать и анализировать. Это тормозило свободное проявление моих чувств. У Анны Иосифовны был четкий и очень плотный рисунок спектакля, поэтому думать мне было некогда. Единственный путь –нырять. «Аксиния, отключай анализирующий мозг, не тормози себя. Не отрицай. Иди туда. Не думай «как», просто делай! А потом подумаешь. Если еще останется желание» – говорила я себе. Благодаря этим двум ролям я вышла из клетки вечного анализа и сомнений и разрешила себе спонтанность. Особенно помогла первая роль Королевы, а потом первая помогла второй – Лидочке. Эти роли для меня стали терапией. Роль Королевы раскрыла большие внутренние энергетические «цистерны», раскрыла поток радости и здорового хулиганства внутри меня. Я разрешила спонтанность, легкость, наслаждение и в жизни тоже. Восхищаться, шалить, прощать себя за ошибки и маленькие глупости, не думать о том, как выглядишь со стороны. И конечно же РАДОВАТЬСЯ. Множить радость внутри себя. В нашем мире есть, всегда было и будет много поводов для печалей. Это никуда не уйдет и погрязнуть в бесконечной печали очень легко и быстро. Но радость – это большая потребность наших душ. Нужно не переставая искать, даже самые маленькие поводы для радости и создавать ее самим. Радоваться вопреки. Лелеять это сияние радости внутри. Освещать им себя и пространство для тех, кто рядом.
